Имам Шамиль. Книга третья - стр. 17
– Мы сбились с пути, не можем указать дорогу! – крикнул один из проводников, шедших впереди.
Эхо подхватило этот крик и понесло по мёртвому царству снегов. Цепи движущихся колонн остановились. Молчали, тяжело дыша, солдаты, но нашлись такие, в основном горцы – милиционеры и всадники, которые стали шутить, скрывая тревогу.
– В Дагестане нет места, где бы не могли мы пройти, – говорил один.
– Пройдём, смерть не дождётся нас среди этих снегов! – шутил другой.
– Даже змея не проползет здесь, один лёд, снег да гранит, только на крыльях можно выбраться из этого плена, – с грустью сказал пожилой солдат.
– Эй, Газияв! Чует моё сердце, что только ты, бывший скалолаз имама, вырвешься отсюда, а потому завещаю тебе эту красивую плеть, на, бери, – сказал всадник на белом коне, обращаясь к длинноусому Газияву, горцу с соколиным взглядом.
– А я тебе завещаю серебряный кинжал и этот изящный пояс, – пошутил другой.
– Не лучше ли сделать так, чтобы ваши ценности ещё послужили вам? – спросил Газияв и добавил: – Ведь рядом со скалолазом идёт землепроходчик. Эй, Ганапи, где ты?
– Я здесь, – послышалось сверху, оттуда, где топтались проводники.
– Дорогу нашёл?
– Ищу…
– Эй, Ганапи, тебя зовёт генерал! – крикнул стоявший недалеко от Газиява офицер, адъютант Аргутинского.
– Иду! – Ганапи сел на зад и, съехав немного вниз, спросил: – Где командир?
– Я здесь, – послышался грубый басок.
Ганапи посмотрел в сторону и увидел закутанную в башлык до маленьких узких глаз голову главнокомандующего.
– Я слушаю, ваше благородие, – козырнул Ганапи.
– Ты знаешь дорогу? – спокойно спросил Аргутинский, глядя исподлобья.
– Когда-то знал, дважды ходил по этим тропам с шамилевскими отрядами в Закатал, – ответил Ганапи.
Аргутинский, показав рукой в одну, затем в другую сторону, произнёс:
– Впереди грозный, почти непроходимый Гудур-Даг, позади не менее тяжёлый и более длинный, заваленный снегом Дульты-Даг. Значит, поворота назад не будет. Если ты вполне уверен, что можешь провести отряд, веди.
– Когда прекратится снегопад и стихнет ветер, отыщу дорогу, – ответил Ганапи.
– Дорогой мой, тогда я сам найду её… Важно отыскать теперь, пока мы не превратились в ледяные сосульки.
– Хорошо, я пойду впереди, – согласился Ганапи и, стараясь ступать твёрдо, стал подниматься вверх по заснеженной глади склона, на котором плясала буйную лезгинку снежная метель.
И снова молчаливой вереницей медленно двинулись люди, подталкивая и подтягивая друг друга к ледяной вершине Гудур-Дага. Ганапи вывел отряд на вершину Гудура.
Прекратился снегопад. Горы поражали мощью. Величественная картина безжизненной белизны. Яркосинее небо, прозрачный воздух и высоты, подобные неподвижным кучевым облакам. Солнце, отражённое алмазной пыльцой снежинок, слепило глаза. Идти дальше стало невозможно. Горцы-проводники прибегли к обычному средству – смазали веки порохом, смешав со снегом. Солдаты последовали их примеру. Начался спуск. Ганапи шёл впереди, ощупью угадывая тропу.