Иллюзивная материя бытия. Пособие по развитию внутреннего зрения - стр. 14

– Дай Бог, не последняя!

Все выпили, закусили, взгляды уперлись в Корнеича.

– Ну, начнем по порядку… Что ты, Сережа, думаешь обо всем? Какое у тебя объяснение происходящему? Твоя жена, твой ребенок? – обратился участковый к зоотехнику.

– Что я думаю, что я думаю, – начал Михайловский, – ума не приложу, что да откуда.

– Мы здесь все взрослые мужики, мы знаем, как дети делаются. У чернявого мужика – чернявые дети, у белого мужика – белые. А у тебя это дело не вписывается в схему. Какое у тебя объяснение? – продолжил участковый.

– Ну не знаю, честно! Мы поженились, она целка была. Никуда ни перед свадьбой не уезжала из деревни, ни после. Да она вообще никуда из деревни за всю жизнь не выезжала. Да вы и сами знаете, Петр Корнеич, все ж на глазах!

– Знаю, – печально согласился участковый. – Значит, получается, что у нас здесь в тайге завелся негр-шатун, который слоняется по округе и насилует наших баб. Что скажешь, фельдшер? – обратился участковый к фельдшеру. – Как тебе версия насчет негра-шатуна в наших таежных краях? Убедительно выглядит?

– Ерунда какая-то, – пробурчал фельдшер.

– Ну приди со своей версией, – предложил ехидно участковый, – ты из всех нас один имеешь знания по медицине, сообрази что-нибудь.

– Пока понятно, что нужен отец ребенка, и, как сами понимаете, чтобы он был негр. А его у нас нет, и нет никого черного вокруг. Мать только в деревне и была, никуда не отлучалась. И семья у Анюты здешняя, все белые, как сметана.

– Хорошо подытожил, – сказал Стяжевский, – единственное, что общего между нашей деревней и Африкой – это дед Никодим Африканыч…

– Ну что ты за человек такой! Деда на посмешище выставляешь! У него сын на войне погиб, он овдовел недавно, совсем один человек остался, а ты, язва, над ним насмехаешься, – с раздражением проговорил Петр Корнеич.

– Я не смеюсь над дедом, я смеюсь над нами, – с ухмылкой ответил учитель.

– Тихо, не перебивайте, – неожиданно строго сказал фельдшер. – Мы все зациклились на бедной Анюте…

– Ничего не понимаю, – растерялся Корнеич, косясь на Михайловского.

– Поясни, пожалуйста, – согласился Стяжевский.

– Я где-то читал, не упомню где, что иногда бывает, что негр был в семье несколько поколений назад, и все уже белые, а потом – бац! – рождается черненький ребеночек опять. Вот я думаю, Анютина семья здесь живет с сотворения мира, а вот Сергей приехал сюда из города, по распределению. Всякое может быть, – заключил фельдшер.

Все взгляды перекрестились на зоотехнике.

– Иван Михалыч, ты что хочешь этим сказать? – насторожился Михайловский.