Их случайная пленница - стр. 45
Тело странным образом реагирует на это, мышцы сводит от подобной наглости. И кожа горит, сильно-сильно. Я жмурюсь, но ощущения никуда не уходят.
Пьянящее ощущение порока.
Аморальности происходящего.
Я даже не дергаюсь, оцепенение стягивает мышцы. Только наблюдаю, как в замедленной съемке, за происходящим. Воздух в лёгких становится паром, ядовитым осадком опускается вниз.
Встряхиваю головой, но наваждение никуда не исчезает.
Странное, опасное.
Будто что-то новое во мне просыпается.
– Давай, кисунь, - его пальцы обхватывают мои, заставляют сжать слайдер и потянуть вниз, расстегивая молнию. – Поработай губками.
– Я…
Звук глохнет, потому что пальцы мужчины все ещё на моих губах. Они скользят дальше, касаются языка. Я практически не чувствую вкуса, только легкую горечь от сигарет.
А потом делаю глупость.
Меня за такое убьют.
Сначала изнасилуют, а потом убьют.
Я обхватываю губами два пальца мужчины, слышу его стон. Меня прошибает. Ощущения, будто молнией ударило. Через макушку, заставляя волоски на руках встать дыбом, и вышло через ноги, оставляя пульсирующие ощущения.
Я – кусаю Адама.
Его пальцы.
С силой сжимаю зубы.
– Сука.
Я отшатываюсь, ожидая… Чего-то. Удара, новых матов. Или, может, он прямо на пол меня повалит? Скрутит, задерет мое платье и возьмет жестко, наказывая за укус.
Но Адам… Он…
Я ошалело смотрю на мужчину. А он смотрит в ответ. Смотрит и смеётся, тихо, но сильно. Улыбается, а потом ладонью похлопывает меня по щеке. Надавливает большим пальцем на скулу, там, где смущение сильнее всего горит.
– Блядь, кисунь, - Адам прикрывает глаза на секунду, а потом поднимается. Его пах почти упирается в моё лицо. – Ты же нарвалась.
– А нечего свои пальцы мне в рот сувать! И остальное тоже не надо.
– Засовывать.
– Что? – резко оборачиваюсь на Марка, я совсем забыла, что он тоже здесь. Видел всё.
– Сувать – нет такого слова, училка.
Марк издевается надо мной, а его брат протягивает руку. С сомнением смотрю, но все же принимаю помощь. Поднимаюсь на ноги, одёргиваю платье, пока Адам расправляется с ширинкой.
– Это даже заводит, Кать, - мужчина усмехается, потирает пострадавший палец. – Дикая кошка. Драть тебя надо. Но пока – живи. Вроде ещё Марку желание должна.
– Хватит с меня! Всё. Наигралась. Не хочу больше.
– Серьезно? Так просто сдашься? – Адам наклоняет голову, вздыхает так, словно я разочаровала его сильно. – Я не думал, что ты такая трусиха. Тебе ведь всего одно желание осталось, а потом уже сама загадаешь.
Я сомневаюсь. Оборачиваюсь на Марка, не зная, что он теперь загадает. Стоит ли рисковать? Но я уже Адаму сделала массаж, пятьдесят процентов сделала. Если сейчас откажусь – страдала зря.