Игрушка для мажора - стр. 24
Но в этом случае моё будущее становится таким нестабильным, словно я стою на зыбучих песках.
– Не забивай себе этим голову, – утыкается Вадик лицом в мою макушку.
– Ну да, не тебе же потом мучиться пять лет в семье какого-нибудь самовлюблённого идиота, – ворчу в ответ и прячу лицо на груди друга.
Вадим обнимает меня за плечи, и несколько минут мы просто сидим молча; он так спокойно относится к будущему, словно на сто процентов уверен, что всё будет так, как мы задумали. Может, так на самом деле и есть, а я просто беспочвенно беспокоюсь?
– Если кто-то вздумает тебя обижать, я доходчиво объясню им, почему этого делать не стоит, – слышу его усмешку и обнимаю парня в ответ.
– На территории чужой семьи твоя власть закончится, – фыркаю в ответ.
Он тяжело вздыхает.
– Не понимаю, почему мы вообще всё это обсуждаем. Я никому тебя не отдам, так что закрыли тему.
От его слов становится так тепло и спокойно, что я действительно перестаю беспокоиться.
– Так почему ты здесь, а не на празднике?
– Я знал, что тебя там не будет – твоя мама сказала, что ты сегодня сдаёшь контрольные тесты и вряд ли захочешь кого-то видеть. А без тебя там было бы довольно скучно, так что...
– Тебя я всегда рада видеть.
– Естественно, – поддакивает Вадик, и я хлопаю его по плечу, отчего он начинает смеяться. – В любом случае, лучше быть здесь с тобой, чем там без тебя.
– Ты когда-нибудь думал о том, что будет с нами после? – внезапно спрашиваю.
Этот вопрос мучал меня довольно долго – с тех пор, как Вадим меня впервые обнял три года назад, а я поняла, что к мальчику можно чувствовать ещё кое-что помимо дружбы. Я старалась особо не заострять на этом внимания, но эти мысли то и дело появлялись в голове: возможно ли между нами что-то большее? Пока я раздумываю над этим, Вадим отстраняется от меня, и я начинаю мысленно ругать себя за свой язык: вдруг он вообще видит во мне только друга и подружку его невесты через несколько лет...
– Вообще-то, думал, – слышу неожиданный ответ и удивлённо смотрю в его глаза.
Он смотрит на меня так же внимательно, не добавляя больше никаких пояснений, и я пытаюсь понять, что происходит в его голове.
– И что надумал?
Ругаю себя за то, что подняла эту тему именно сейчас – ни раньше, ни позже; прижимаю колени к груди, словно щит, и обнимаю их руками, опустив взгляд к основанию ступенек. Теперь сидеть рядом с другом было немного неловко: одно дело, когда ты увлечена кем-то и молчишь, и совсем другое – когда этот кто-то тоже увлечён тобой, и ты знаешь об этом.
Если он увлечён, конечно.
– Я... не знаю, как ты к этому отнесёшься, – слышу неуверенный голос Вадима.