Игра за линией поля - стр. 42
Неужели она ведёт дневник? Если так, то я прочитаю каждую строчку и не умру от стыда. Готов даже усластить этот момент тёплым пледом и горячим какао у окна в библиотеке.
Ни стыда, ни совести. Ничего лишнего.
И то, что вижу внутри, заставляет кресло плавиться под задницей, превратившись в вулканический кратер. Не стоит упоминать, куда извергается лава.
Я тут же завожу двигатель и выезжаю из гаража.
Понятия не имею, плакать или смеяться, переживать или расслабиться, радоваться или страшиться. Я вообще сбит с толку. Стараюсь ухватиться хотя бы за одно из десятка переполняющих ощущений, но ошеломлён и растерян. Это не личный дневник, которому был бы рад. Это какая-то тетрадь проступков и грешков. И я намерен узнать, какого, мать вашу, черта?
Уже спустя небольшой промежуток времени как самый настоящий ублюдок останавливаюсь на двух парковочных местах у кампуса и спешу внутрь.
Моя карта студента явно не будет той, что сменит красный на зелёный на экране турникета, поэтому просто перепрыгиваю его, слыша возмущение, но уже за спиной, потому что взбегаю по лестнице на третий этаж. Пока мужик доберётся до меня – я скорей всего буду видеть десятый сон.
Я стучу, и спустя несколько секунд дверь открывается. На пороге возникает моя Бестия в коротеньких чёрных пижамных шортах, с одного плеча скатилась свободная футболка, на которой изображена анти-Белоснежка, потому что (как бы ни хотелось) принцессы Диснея не могут откусывать кроваво-красными губами ядовитое яблоко и показывать средний палец. И да, у их платьев не может быть такой глубокий дразнящий вырез. Если сравнивать грудь принцессы и ту грудь, что прикрыта этой тканью, заверю, второй вариант намного лучше.
Я вижу её очертания. И с удовольствием мог посмотреть, как она изменилась. Полагаю, чувствительность не утеряна, судя по затвердившим бусинкам. Взгляд смело спускается ниже, изучая ноги. Это визитная карточка Одри. Округлые бёдра плавно переходят в подтянутые икры. Загорелые, длинные, изящные – это убийственный нокаут. В конечном счёте утыкаюсь в чёрный лак на ногтях, и дёргаю уголком губ, возвращаясь назад, когда Одри разражается яростью.
– Да ты, черт возьми, издеваешься?! – выкрикивает она.
Да, так и есть.
Иду на личный рекорд. Второй раз за сутки навещаю её. Так и до выполнения годового плана недалеко. Пальцы не нужны, чтобы посчитать, сколько раз я приходил к Одри по собственной инициативе.
– Давай сыграем в игру? – предлагает она, постукивая указательным пальцем по дверному косяку. – Я предоставляю четыре направления, а ты выбираешь, куда направишься. Как тебе идея?