Игра в сумерках - стр. 38
– Что ты видела?
– Дверь. Там был папа. Он ждал тебя. А потом дверь открылась, и вошел ты…
– Почему сон плохой? Что было дальше?
Мама качнула головой и встала из-за стола. Теодор скинул обглоданные кости под стол, в кадку. На сердце было тяжело. Неожиданно мама обняла его за плечи.
– Мы, наверное, странные родители. Питаться зверьем, носить старую одежду. Может, Лазар прав. С людьми тебе было бы лучше. Но не всегда одежда делает счастливым. Мы вот рады, что у нас есть ты.
На глаза мамы навернулись слезы. Теодор сейчас увидел, насколько стал высоким, – ее голова доставала ему до плеча.
– Ты так повзрослел, Тео. Папа прав. Наши судьбы уже прожиты, нам нечего сказать, а ты, полный жизни, можешь изменить мир. Не смейся, это правда. Почему не ты? Кто, если не ты? И когда, если не сейчас? Следующей жизни не будет. Однажды ты уйдешь, и тогда делай, что считаешь нужным. Живи. Просто живи. Весь мир открыт перед тобой, пока ты жив.
Мама замолкла. Снова обняла его крепко-крепко. От нее пахло звериным духом, чуть-чуть мясной подливкой и чем-то еще – чем пахнут только мамы. Теодор почувствовал, что в сердце щемит, ему стало грустно. Он не понимал, что происходит.
Мама положила на стол маленький кошелек.
– Это все, что мы с папой собрали. Мы в этом мире никто… Нас не существует. Я не могу объяснить. Быть может, наступит момент, ты узнаешь все. В свое время. Но я бы хотела, чтобы ты никогда не узнал. Есть секреты, которые нельзя раскрывать. Впрочем, ты ведь и сам тоже… Нет. – Она мотнула головой. – Я верю, что ты, Теодор, проживешь счастливую и долгую жизнь. Я верю в это.
Мама долго не хотела уходить. Наверное, минула половина ночи. Из-за елей выплыла луна, и только тогда она ступила за порог. Мама бросила взгляд на Тео, и ее глаза показались ему какими-то особенно голубыми. Затем она отвернулась и медленно побрела прочь, и Теодор вдруг увидел, что ее лисья тень какая-то дрожащая, зыбкая. Сама фигура матери показалась ему призрачной, и он испугался.
Сгорбленный силуэт исчез за изгородью, и пару секунд спустя Тео услышал легкие лисьи шаги. И тут же зажмурился. Нельзя смотреть. Не стоит запоминать эту картину. Теодор смотрел в темноту закрытых глаз, а на ресницы садились снежинки. Скоро все его лицо было мокрым.
Теодору на какой-то миг показалось, что его нигде нет. Что он – пустое место во дворе, на которое падает снег.
Проходили ночи, а Теодор все ждал родителей. Когда мама ушла, он послал вслед Севера, чтобы тот принес весть. Но вестей не было. Прошла еще неделя. Теодор все больше волновался. Если мать оставила деньги и так прощалась, словно больше не увидит его совсем, – отцу грозит опасность. Но Тео терпеливо ждал. Ставил силки, ловил мелких зверюшек, готовил жиденькую похлебку, растворяя в воде заплесневелые хлопья. Иногда долго лежал на полу, глядя, как по комнатам бегают мыши. Без Севера они осмелели и уже никого не боялись.