Игра престолов и философия - стр. 29
Отказ от карательных мер
Из двух неправых дел, как известно, не сделаешь одно правое. Нельзя нарушать принципы справедливой войны, наказывая врага за подрыв тех же принципов. Репрессии не восстанавливают равновесия и не дают гарантий, что дальше все будет делаться строго по правилам. Напротив, история доказывает, что карательные меры лишь поднимают уровень насилия и приводят к неконтролируемой резне. Справедливая война, по определению, ведется ради общего блага, и необходимую агрессию нужно удерживать в четких пределах. Сторона, считающая свое дело правым, не должна уподобляться врагу – тогда в случае победы ее вознаградит сознание, что победила она без зверств. Робб не позволяет своим людям насиловать и грабить по примеру сторонников Джоффри, и разница в поведении двух этих войск налицо. Северяне даже на войне берегут честь своих домов, а люди Джоффри, часто мотивируемые желанием выдвинуться, страхом и алчностью, готовы ради победы на все.
Уважение прав собственных граждан
В военное время государство часто подвергается искушению урезать эти права в пользу боевых действий. Это, однако, противоречит теории справедливой войны, требующей соблюдения прав личности на самом высоком возможном уровне – правовая обстановка должна оставаться такой же, как в мирное время. Столь высокие идеалы, увы, практически недостижимы: гражданские свободы ограничиваются под лозунгом соблюдения национальной безопасности.
Джоффри не уважает никаких прав и наказывает своих подданных когда и как ему вздумается, иногда просто забавы ради. Заставляет рыцарей сражаться насмерть, рубит руки и головы, не особенно задумываясь о правосудности таких мер. В Красном Замке его не напрасно сравнивают с безумным королем Эйерисом.
Справедлива ли эта война?
Нам остается решить, отвечает ли хотя бы одна сторона в войне между Роббом Старком и Джоффри Баратеоном принципам справедливой войны. Джоффри, вкупе со своими военачальниками и солдатами, постоянно эти принципы нарушает – как в отношении врага, так и в отношении собственных граждан. Робб, по контрасту, является легитимным авторитетом и воюет благородно: терпимо обращается с пленными, не прибегает к избыточному насилию, заботится о правах гражданского населения и о своих войсках. Его цель, однако, вызывает сомнения. Сражается он якобы за свободу и независимость Севера, но является ли эта цель окончательной? Начал бы он войну ради свободного Севера, если бы его лорд-отец не был казнен? Возникает вопрос, не руководствуется ли он также мотивом мести за отца и наказания виновников его гибели.