Игра на выживание - стр. 36

А вот твари знают, что бывшая пешка в шаге от того, чтобы стать королевой на шахматной доске, потому и начинают вылезать.

Да и срок подходит. Двадцать седьмого числа будет год, как все закрутилось.

И, по нашим подсчетам, двадцать седьмого сентября все закончится. Замороженные на специальном депозитном счете деньги, которые муж Ветровой и его партнер по бизнесу Сименко украли у моего концерна, вновь станут доступны. А значит, хитрожопые и жадные утырки полезут из всех щелей, чтобы ими завладеть.

Только обломятся. Деньги порта вернутся в порт, а уроды получат по полной программе за все свои махинации. И именно Женечка поможет мне поймать преступников, даже если будет сопротивляться, даже если вдруг не захочет пойти против собственного мужа. Потому что я так решил и других вариантов ей не оставлю.

8. Глава 8

Просыпаться и открывать глаза очень не хочется. И отчего-то страшно.

Хмурюсь, пытаясь определить причины беспокойства, и тяну легкое пуховое одеяло до самого носа, чтобы закутаться в него с головой и вновь уплыть в безмятежное ничто, где все прекрасно. Однако, пробивающиеся в нос резкие ментоловые нотки, откуда-то уже знакомые и совсем не похожие на привычный цветочный аромат моего кондиционера для белья, заставляют напрячься. Да и сознание, что до этой минуты пребывало в полудреме, резко светлеет и подсовывает одно за другим ночные события, участницей которых я стала.

Вздрагиваю, хватаю ртом воздух, резко распахиваю глаза, пытаюсь подняться и упираюсь чуть расфокусированным взглядом в мощную фигуру. Смаргиваю пелену и вновь вжимаюсь в подушку. Сомов сидит на краю постели, в которой я непростительно расслабилась, и, не мигая, меня изучает.

– Доброе утро, Женя, – произносит ровно.

Так ровно, что, как не напрягаю слух, различить чего-то особого не могу.

Ни теплоты, ни холода.

Ни дружелюбия, ни враждебности.

Молчу. Не отвечаю, но фразу обдумываю и не соглашаюсь.

Ошибочная она. Солнце, заглядывающее в окно, слишком высоко стоит, значит, утро давно миновало, и уже скорее всего за полдень. Да и по поводу «доброго» – шутка, не иначе.

Но спорить вслух не берусь, хотя, судя по чуть плотнее сжавшимся губам и прищурившимся глазам, что сверлят меня подобно рентгену, ответа ждут.

Сглатываю, приоткрываю рот и… не говорю, просто безмолвно киваю.

Этого вполне хватает. Олег отступает. Точнее, встает и отходит.

– Поднимайся, пока можешь одеть мою футболку, – на колени приземляется серая свернутая ткань. – Как приведешь себя в порядок, жду на кухне.

Не реагирую, но во все глаза слежу за хозяином дома. Тот же спокойно отворачивается и направляется к выходу из комнаты.