ИГЛЫ – ИГРЫ - стр. 3
«Я трус. Жалкое ничтожество». – Подумал, отстранено Пьер Безухов, коснувшись,
заветного предмета.
Песок, возмущённый касанием, мутной взвесью стал, подниматься, к верху открыв, постепенно, Пьеру вместо вожделенной монеты печальное лицо князя Андрея. В глубинном пространстве лицо Болконского существовало само по себе. В не тела, которого здесь в пучине морской не было вовсе.
Лицо князя открыло глаза и усмехнулось. Оно всегда делалось открытым и добродушным при виде этого увальня в смешных, круглых очках, помещавшихся на толстой физиономии.
– Ах, мой друг, здравствуйте. Давно же мы с вами…
Пьер нисколько не удивился, услышав голос друга в своём мозгу. Напротив, удивление показалось ему не уместным, даже бестактным в подобных условиях.
3
– Душевно рад встрече Ваше Сиятельство. Однако же, вот где довелось свидеться.
– Да, да такова жизнь. Вернее, то состояние, которое здесь именуется жизнью. Впрочем, вы я вижу молодцом мсье Пьер. Какой великолепный хвост и плавники, загляденье.
– О чём это вы князь?
– Не важно mon here, главное вы теперь на всегда избавлены от ваших идиотских les bons principes.
– Вы хотите сказать! – Пьер в ужасе выпучил глаза, пытаясь под всплыть на поверхность. – Но позвольте князь…
– А, хули толку, Петруша? – горестно усмехнулся Болконский. – Что есть, то есть. Вам еще» «подфартило», как здесь выражаются. Вы, полюбуйтесь, на кого я стал, похож. Полный отстой.
Князь Андрей, несколько раз, крутнулся вокруг своей оси, давая Безухову рассмотреть себя подробно.
– А, как же прошлое, – с дрожью в голосе осведомился Пьер?
– Через как, любезный граф. – Ответствовал Болконский. – Здесь есть только настоящее, и то, не для всех.
Пьер, сделал, несколько кругов вокруг лица друга, стараясь, успокоиться. На языке его вертелось миллион вопросов, но каким-то «шестым» чувством, он понимал, что князь Андрей не удовлетворит его любопытства. Не потому, что не захочет, он просто не в силах. это сделать, так как, не знает всего. И всё же, один вопрос, самый главный, как ему казалось, Пьер не мог не задать князю.
– Скажите князь, а видение. Я полагаю, что видел нечто?
– Фрагментарное Озарение. – Равнодушно сообщил Болконский. – Здесь такое случается, почти с каждым. Артефакт. Галлюциногенное обострение в период адаптации. Со мной тоже, признаться, происходит нечто подобное, но, всё реже и реже, слава Творцу. Привык, знаете. И потом…
Князь Андрей умолк, размышляя о чём-то своём.
Пьер, из деликатности не решаясь тревожить друга, осваивался в новом для себя качестве. Крутил, пируэты и увлечённо пускал пузыри, с лёгкостью открывая жаберные клапаны. Но вскоре, голос Болконского вернул его, к прежним мыслям.