Иерусалим. Биография - стр. 118

Обе стороны призывали Рим рассудить их. Самаряне, возможно, и преуспели бы, но молодой Ирод Агриппа, получивший римское воспитание, сумел расположить к себе влиятельную жену Клавдия Агриппину: император не только поддержал иудеев, но и приказал казнить римского чиновника, повинного в расправе. Как и его отец в случае с Калигулой, Агриппа II добился расположения не только Клавдия, но и его наследника Нерона. Когда умер дядя Агриппы, Ирод Халкидский, племянник получил в управление его наследство – вассальное княжество Халкида на территории современной Сирии. Кроме того, Агриппе было возвращено право попечительства над Храмом и полномочия назначать первосвященников.

Тем временем в Риме дряхлый Клавдий был, как говорили, умерщвлен Агриппиной[75], возможно, с помощью блюда отравленных грибов. Новый император, юный Нерон, пожаловал Агриппе II новые земли в Галилее, Сирии и Ливане. В благодарность Агриппа переименовал свою столицу, Кесарию Филиппову (на современных Голанских высотах), в Неронию и увековечил дружбу с Нероном, приказав чеканить на своих монетах слова “Любящий Цезаря”. Однако прокураторы, назначаемые Нероном, все глубже увязали в коррупции и злоупотреблениях. Едва ли не худшим из них был Антоний Феликс – продажный грек-вольноотпущенник, который, как писал историк Тацит, “пребывая правителем Иудеи, считал, что при столь могущественной поддержке может безнаказанно творить беззакония”. Поскольку он был братом Палланта, секретаря Клавдия и (какое-то время) Нерона, евреи больше не имели возможности жаловаться в Рим.

Воплощением же развращенности самой иудейской элиты были сестры царя Агриппы. Друзилла, “отличавшаяся необыкновенною красотою”, была замужем за Азизом – арабским царем Эмессы. Антоний Феликс воспылал к ней страстью и подговорил бросить мужа и выйти замуж за него. Несчастливая в браке и желавшая избавиться от бесконечного ехидства своей сестры Береники, Друзилла сбежала от Азиза. Сама Береника, бывшая царица Халкиды (она была замужем за собственным дядей), тоже бросила своего нового мужа, царя Киликии, и поселилась у родного брата; у римлян ходили слухи об их кровосмесительной связи.

Феликс продолжал “доить” Иудею ради собственной наживы, а тем временем в Иерусалиме появились разбойники совершенно нового рода – так называемые сикарии (“кинжальщики”, от латинского sica – “кинжал”). Они убивали знатных евреев среди бела дня прямо на улицах города. Первой их жертвой стал один бывший первосвященник. Римский наместник пытался сдержать волну преступности и этнических беспорядков, не забывая при этом о личном обогащении.