Идеальная невеста для Лермонтова - стр. 18

Марк гадко усмехнулся. Я заметила, как сжались кулаки у Андрея, и как желваки заходили на его скулах. Новиков как раз развернулся, чтобы уйти, но затем остановился и, обернувшись, посмотрел уже на меня.

- А с тобой мы ещё обязательно увидимся, Соня. Ты так изменилась…

- Иди давай отсюда, - рыкнул Лермонтов. – Начнёшь лезть к Соньке – прибью. Проваливай поскорее.

Миронов кинул ключи на тумбу и удалился в прихожую. Через несколько минут я услышала, как хлопнула входная дверь.

Сначала я ощутила сказочное облегчение от того, что этот придурок наконец-то ушел, но лишь на некоторое время. Через несколько минут охватывающая меня паника всё быстрее набирала ощутимые обороты.

Меня кольнуло резкое предчувствие, что именно сегодня я прошла какую-то точку невозврата, и что скоро в моей жизни всё станет совсем по-другому…

Андрей

Вот сволочь, а! Я смотрел вслед удалившемуся Марку. Сверлил взглядом полутьму прихожей даже тогда, когда входная дверь уже захлопнулась.

Гад! Размазал бы его, если бы не вся эта история, заложником которой я оказался.

Самое худшее, что могло произойти в нашей сегодняшней встрече, это то, что Новиков увидел Соню. Я кинул задумчивый взгляд на бледную Миронову, точно так же как и я, невидящим взглядом смотрящую в полутьму прихожей.

Рубашка из тонкой ткани, узкие джинсы. Худенькая, невысокая. Волны каштановых волос покоятся на хрупких плечах, квадратные очки в черной оправе и этот растерянный взгляд из-под них.

Такая милая мышка…

Сколько раз мне приходилось защищать её. Особенно от Новикова. У этого садиста так и чесались руки что-нибудь вытворить по отношению к ней. Ещё бабке её спасибо, что спуску ему не давала. Но этому разве кто-то закон?

И Соня это прекрасно понимала.

Я подумал про наш танец с ней. Этот её робкий взгляд, смущение, розовеющие скулы при каждом моем взгляде… Соня всегда была такой. И меня всегда это умиляло. Сейчас, когда прошло столько лет с нашего последней встречи в рамках семьи, я осознал, что мне даже не хватало этого. В моем окружении были люди из другого теста. Им были чужды робость, застенчивость, мягкость… У нас всё это считалось слабостью.

Гламурные тигрицы готовы были жить напоказ, с боем брать свое, драться, бороться, рычать, демонстрировать свою силу и красоту.

А Миронова была как будто бы из другого мира. За пять лет мне уже и позабылось, что это вообще такое – какая-то непосредственная нежность, искренность…

Интересно, она все ещё влюблена в меня? Они с Бортниковым два года были вместе. Как-то не задумывался о них, но когда встречал, всегда был уверен, что она нашла свое счастье. Значит, ошибался.