Идеальная для колдуна - стр. 71
Один из мужчин в домотканой куртке хохотнул и многозначительно огляделся, обращаясь к толпе:
— Сдается мне, что я знаю эту даму. Уж не старшая ли дочка господина Брикара, та, что за колдуна просватана?
— Точно, она! — поддакнула какая-то тетка, лица которой Амели не увидела. — Ишь, глаза бесстыжие! Всегда такой пройдохой была!
— Так она в соборе сегодня рядом с душегубцем стоять должна. На всех площадях вопили, чтобы каждый знал.
— А она по улицам болтается!
— Не рановато ли от мужа гулять начала?
Над толпой разлился дружный громкий хохот, зажатый меж каменных стен улочки, как дождевой поток в водосточной трубе. Набирал скорость, настигал, угрожая затопить, снести течением. Амели зажала уши руками, выкрикнула изо всех сил:
— Зачем вы так? За что?
Ответом снова был смех, но вдруг затих, когда из толпы вышла старуха в сером сукне и чепце с огромной крахмальной оборкой, торчащей, как хвост глухаря. Сердце ухнуло, Амели подалась вперед:
— Бабушка Белта! Хоть вы им скажите! Бабушка Белта! Вы же меня знаете!
Старуха лишь скривилась:
— А что я сказать должна? Что за золото продалась? Не погнушалась? Честь свою девичью не пожалела? — она многозначительно плюнула под ноги.
— Да как же вы… Ведь сын ваш сам ему глину с Красного озера возит. В ограду въезжает, деньги берет. Я сама видела. Не гнушается.
— Так, то глина, — бабка многозначительно повела блеклыми глазами. — А ты — потаскуха.
Вновь раздался смех и визг из толпы:
— А, может, он ее в реку кинет, да и успокоится, наконец?
Амели отказывалась верить своим ушам. Прежде она ходила по этим улицам без всякого страха, теперь же цепенела, как лань перед сворой горластых собак. Хотелось набрать камней и бросать, бросать, пока все не разбегутся. Она подхватила юбки и понеслась по улочке со всей быстротой, на которую была способна, задыхаясь от тугого корсета. Стук собственных каблуков и оглушающее шуршание ткани заполонили все вокруг, заглушая биение сердца. Она на мгновение остановилась, чтобы понять, есть ли погоня, обернулась. Ее преследовали, но без особого энтузиазма. Лишь мальчишки бежали впереди всех и громко высвистывали, подначивая, загоняя.
Амели вновь побежала, все еще оглядываясь, зацепилась носом туфли за очередную ступеньку и рухнула на влажную землю. Удар был мягким, будто она упала в стог сена — корсет и юбки смягчили падение. Она лишь успела вовремя выставить руки, чтобы не приложиться лицом. В спину доносился лишь дружный смех, который врезался в уши осиным жужжанием. Встревоженный обозленный рой. Никто и не собирался помочь подняться. Но, судя по звукам удаляющихся шагов, кажется, Амели вообще перестала интересовать толпу. Зато теперь казалось, что звенят монеты, будто сыплются дождливой россыпью серебряные луры и мелкие медные крины. А может, просто вылили из окна помои.