И в горе и в радости - стр. 6
- Понимаю, никому не дозволительно лезть в чужие семейные дела, но я настоятельно советовал бы вам, мадемуазель Эмили, послать весточку его сиятельству графу де Монфор. Он должен быть осведомлён о состоянии здоровья своей супруги. Если хотите, я сам отправлю ему письмо...
Эмилия кивнула. На прощание медикуса она не ответила, ибо находилась под впечатлением его слов о том, какие испытания ждут графиню с наступлением осеннего ненастья. В эту пору года на Ратисе безоблачные дни были редкостью, а дождь мог лить, не переставая, дни и ночи напролёт. Промозглая серая пелена укрывала остров так плотно, что его не было видно морякам на проплывавших мимо кораблях. Чтобы предотвратить кораблекрушения, на Ратисе возвели маяк, но порою даже его свет был бессилен прорваться сквозь дождевые потоки и туманы.
Присев на нижней ступени лестницы, Эмилия погрузилась в горестные думы. Слёзы так и наворачивались на глаза, а в горле застрял тугой комок. Девушка думала о тёте Николь, только о тёте – и мысленно молила Бога даровать ей силы и исцеление. Она ничего не видела вокруг себя, хотя жизнь в поместье кипела.
Всё пространство – от дома до Папортниковых холмов – было залито золотисто-жёлтым покровом созревшего хлеба. Там, с утра до вечера, копошились, пригнувшись к земле, жнецы. Кухонная девка, с голыми до локтя руками, несла через весь двор крынку для закваски хлебного теста. Другая служанка тащила деревянную лохань с мокрым бельём. Со стороны скотного двора доносилось мычание коров и громкая перебранка мажордома с работниками.
Мысли Эмилии были сосредоточены на графине де Монфор и её болезни, такой внезапной и такой тяжёлой. А затем они сменились размышлениями о графе де Монфор, которые перемежались воспоминаниями из недалёкого прошлого.
Филипп де Монфор-л’Армори (таким было его полное имя) уехал из родового поместья пять лет назад – после семейного скандала, причиной которому послужила его любовная связь с гувернанткой Эмилии. В памяти Эмилии осталось немало смутных воспоминаний о том, что её тётя часто и горько плакала, а слуги, смеясь за её спиной, о чём-то шептались. Тогда она, подросток, ещё не понимала, что происходило в отношениях супругов и отчего Николь, прежде невозмутимая и величавая, вдруг превратилась в измученную женщину с заплаканным лицом, а граф стал ещё более надменным и отчуждённым. Сейчас, когда Эмилия вспомнила слова тёти о непостоянстве и коварстве мужчин, для неё всё стало ясно. Филипп, граф де Монфор, изменял своей жене. И делал он это почти без утайки. Фелиси, молодая женщина с гибким станом и прелестным, ангельским личиком, недолго учила Эмилию. Интрижка графа с гувернанткой перешла от заигрываний и мимолётных прикосновений к уединению в постели, где их и застала мадам Николь. Фелиси тотчас покинула дом семьи де Монфор и остров Ратис, а вслед за нею уехал, как потом оказалось, на весьма продолжительное время и сам граф.