И солнце взойдет. Возрождение - стр. 17
Появление доктора Ланга всегда производило впечатление на неподготовленных. И хотя он не делал ничего предосудительного, где-то внутри обязательно возникало ощущение благоговения вперемешку с диким чувством неловкости. Энтони сводил с ума своей ненужной неординарностью и при том типичнейшей для всех врачей предсказуемостью. В чуть ссутуленных плечах чувствовался уникальный груз опыта, но вид презрительно задранной головы начисто стирал любые проблески благодарности к этому человеку. Даже манера речи вызывала желание придушить главного хирурга больницы, тогда как проделанная им работа требовала воздвигнуть памятник. В общем, доктор Ланг умел быть настолько неоднозначным, что иногда, кажется, путался сам в себе. По крайней мере, так часто думала Рене, у которой подобное поведение вызывало упрямую головную боль напряжения.
Вот и сейчас вместо того, чтобы встать рядом или хотя бы кивнуть, Энтони стремительно прошагал своими рельсоподобными ногами в сторону кафедры, где без капли неудобства перегнулся через высокий стол и что-то негромко сказал наклонившемуся к нему Филдсу. Последовало странное молчание, а потом все присутствующие повернули к Рене свои головы. Она неловко переступила с ноги на ногу. Хотелось осторожно спросить, в чём дело, но вместо этого рукава в очередной раз растянулись под пальцами, а Филдс фальшиво улыбнулся.
– Хорошо, – сказал он непонятно на что.
Но Тони определённо знал, о чём была речь, потому что коротко кивнул и наконец подошёл к Рене. Быстрым движением он подхватил её куртку, оглянулся в поисках других вещей и только затем уверенно, но осторожно вцепился пальцами в локоть.
– Что происходит? – шепнула она, но Ланг повернулся обратно к комиссии.
– Ещё минуту терпения, господа, и мы начнём, – громко сказал он с намеренно преувеличенным американским акцентом. В лицо Рене будто ударил солёный ветер, а в следующий момент её куда-то поволокли.
От удивления она даже не подумала сопротивляться, когда Ланг стремительно прошагал с ней через весь лекторий, а потом открыл дверь. Он явно знал, что делал, как знали все, кроме самой Рене. Потому что в ту секунду, когда перед её удивлённым лицом оказался отштукатуренный коридор, никто не сказал и слова. Дальше в руки ткнулась аккуратно сложенная куртка, а лба коснулся невесомый поцелуй.
– С Рождеством, – прошептал Тони.
Он на мгновение задержался, будто хотел сказать что-то ещё, но вместо этого с шумом втянул воздух и шагнул назад. И в тот момент, когда затуманенный бессонницей и усталостью разум наконец догнал происходившие вокруг события, перед носом Рене с грохотом закрылась деревянная дверь. Раздался щелчок, и в университете стало предательски тихо.