И охотник вернулся с холмов - стр. 18
– Человек семь-восемь. Моя жена ходила наверх и смотрела через слуховое окно. Это те самые рутьеры, что неделю назад ограбили дом…
Боже мой, чей же дом они ограбили? Купца? Торговца сукном? Пусть так, годится вполне. Гийом – торговец сукном.
– Те же самые рутьеры, что неделю назад ограбили дом Гийома, торговца сукном.
– А куда смотрят городские власти? Что думает стража? – удивился рыцарь. – Почему они позволяют разгуливать по городу шайкам разбойников? Кто-нибудь следит за порядком в этом городе?
– Никто не следит, добрый милорд, никто! – покачал головой один из постояльцев – высокий тощий мастеровой в сером куколе.
Интересно, почему это никто не следит там за порядком. И что это за город? Пока не удалось об этом ничего выяснить. Жаль, конечно, но пришлось прервать праздные размышления и продолжить работу.
«Город и пригород. Граница между тем и другим в данный период может показаться не такой уж очевидной. Горожане ведут жизнь практически крестьянскую, возделывают виноградники, сеют хлеб. Внутри городских стен и в черте городской застройки на лугу пасется скот. Город и пригород зависят друг от друга экономически. Многие горожане имеют собственность за пределами города. Муниципальные власти…»
Рука вдруг остановилась, повисла, паря над клавиатурой.
Что – «муниципальные власти»?
«Муниципальные власти заинтересованы в насыщении внутригородского рынка товарами за счет прилежащих к городу деревень». Бла-бла-бла.
«К началу XII века такое явление, как городской патриотизм, можно считать окончательно сформировавшимся. Горожанин, как бы беден он ни был, пользуется привилегией, оставаясь под защитой городских стен, тогда как жителями предместий нередко намеренно жертвуют».
Набросал общий текст. Налепил ошибок. Завтра сесть и поправить все. И ссылки, и сноски. На голубой свет монитора приползли с полки два пластиковых солдатика, пеший и конный – рыцари времен войны Алой и Белой розы. Почему-то встали рядом с клавиатурой. Рука сама потянулась за третьим.
«Четким символом противопоставления города деревне продолжает оставаться городская стена… “Град имеет форму круга, и сия удивления достойная форма есть знак его совершенства”, – пишет брат Бонвезино далла Рива в своем труде “О дивах града Медиоланского”».
Тихий стук в дверь.
– Да входи уж.
Длинный он. Пролез костлявым плечом вперед и смотрит на меня. Голова кажется маленькой, сам такой узкий, точно может просочиться в щель. Я тоже был таким три года назад? Нос сливой. Забавный. Почему-то и жалко его, и в то же время досадно, что пришел. Младший брат. Ничего не чувствую. Прыщи на щеках пополам с нелепыми волосками пробивающейся щетины. Глаза темные, как у Джоан. Вид побитый. К братьям полагается испытывать какие-то чувства. Может быть, я просто вообще на чувства не способен?