И грянул свет - стр. 29
Длинные полы плаща, накинутого на плечи, с шелестом волочились по песку, будто пара змей ползла по пятам, и звуки эти подгоняли вперёд. Хэд больше не заводил разговоров про сдвиги и носителей, не читал нудных лекций про местную флору-фауну. Шёл молча, целеустремлённо, а окружающий ландшафт тем временем ни капли не менялся. Примерно через полчаса Костя не выдержал и спросил:
– А ты точно знаешь, куда идти?
– Да. Точно знаю.
Ответ прозвучал так холодно, что сразу стало ясно – инструктор ещё дуется, и Костя попытался завязать разговор.
– Хэд, – задумчиво произнёс он, будто пробуя слово на вкус. – Что за странное имя?
– А что за странное имя Костя? – не оборачиваясь, бросил инструктор, и разговор затух.
Солнце тем временем уже почти выкатилось из-за горизонта, начиная неумолимо припекать. Костя нёс плащ в руках и нерешительно поглядывал инструктору в спину, прикидывая, как бы невзначай вернуть одежду хозяину.
Хэд всё так же целенаправленно шёл в каком-то одному ему известном направлении. Размеренно, не сбавляя и не прибавляя шага, не двигая головой, словно запрограммированный робот. Ещё страннее вела себя разноцветная бандана. Если Костя смотрел на неё искоса, краем глаза, то через пару секунд начинало мерещиться, будто радужная ткань бешено искрит в солнечных лучах, но стоило взглянуть в упор, как искры сразу исчезали.
Искоса, в упор, искоса, в упор, искоса, в упор. Этот фокус с искрами, казалось, мог повторяться бесконечно. Костя двигал глазами туда-сюда, пока не начало подташнивать, а потом наконец решился на вопрос.
– Хэд, а зачем тебе эта бандана? Такая… пёстрая.
– Думаешь, красная кепка лучше? – ровно поинтересовался инструктор.
– Что? Причём тут?! Почему красная?
От удивления Костя даже остановился, но Хэд ничего не ответил и шага не сбавил. Беседа не клеилась, идти предстояло ещё неизвестно сколько, а занять себя было совершенно нечем. Чтобы чуть отвлечься от распаляющегося солнца и мучительных мыслей Костя принялся считать в уме. Вначале шаги, потом и вовсе просто так.
Один, два, три. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать. Тридцать восемь, тридцать девять, сорок. Сто четыре, сто пять. Двести двадцать восемь, двести двадцать девять. Триста два, триста три. Пятьсот семнадцать, пятьсот восемнадцать.
Хэд по-прежнему невозмутимо шёл впереди, отмеряя по песку метровые, «цапельные» шаги. А Костя по-прежнему едва поспевал, потел, пыхтел и злился всё сильнее.
– Девятьсот девяносто девять, тысяча, – сердито буркнул он вслух.
– Попробуй считать в обратную сторону, – мягко предложил Хэд.