Хюррем, наложница из Московии - стр. 59
Действо продолжилось при участии Гюльбеяз. Александра попыталась объяснить, что она в состоянии помыться сама, но все было тщетно. Сильная женщина сняла с себя кафтан и рубаху и отбросила их в сторону. Александра растерялась, когда увидела перед собой огромное черное женское тело. Ей стало стыдно, она попыталась отвернуться. Гюльбеяз принялась намыливать ее грубыми резкими движениями, словно стараясь причинить ей боль, и в какой-то момент ловким движением дернула за край пештамала и сорвала его.
Бедная Александра, совершенно оглушенная всем, что с ней делали, и особенно горячей водой, вылитой ей на голову, от страха ничего не заметила. И только когда взгляд Гюль потеплел, она заметила, что пештамала на ней больше нет. Калфа с восторгом рассматривала ее. Александра опомнилась, схватила пештамал и завернулась в него. Мокрая ткань соблазнительно прилипла к ней, показав все потаенные красоты ее тела. Затем она оттолкнула калфу, сбросила сандалии и пошла босиком к двери. Сетарет и Гюльбеяз что-то яростно кричали ей вслед, но Александра, с трудом открыв тяжелую деревянную дверь, уже была в холодной комнате.
Их поселили в гареме в покоях для новеньких. Сетарет показала на два небольших тюфяка, лежавших на полу комнаты, в которой было еще семь или восемь женщин. Все протесты Александры кончились тем, что служанка яростно ущипнула ее за руку, а женщины в комнатушке подняли галдеж. Сидя на своих тюфяках, они пронзительно выкрикивали что-то на непонятном языке. Одна девушка со светлыми волосами, сидевшая на первой у входа кровати, даже бросила в Александру свою туфлю. Та не замедлила ей ответить. Туфля тут же улетела к хозяйке. Если бы рядом не было Сетарет, то первая ночь Александры в гареме закончилась бы ужасной потасовкой. В конце концов она уселась на тюфяк, крепко сжимая в руках сумку с приданым, которую никто не мог у нее отобрать, и горько заплакала.
Она чувствовала себя беспомощной, усталой и злой. Натянув на голову одеяло, она захлебнулась плачем. Плакала она долго и все никак не могла успокоиться. «Здесь не дворец, а настоящая тюрьма. Кто меня спасет из этой тюрьмы?» – думала она, поливая слезами подушку. Рядом не было Тачама Нойона, и некому было вытащить саблю с рукоятью в виде головы волка, чтобы защитить ее.
Она стала настоящей рабыней в османском дворце, куда приехала с такими грандиозными мечтами. Ее побили, раздели, унизили, оскорбили, как настоящую рабыню, из тех, что продают на рынке. А что еще можно сделать с рабыней? Достаточной ли платой за все унижения были нарядные одежды и туфли, которые их заставили надеть, когда они вышли из бани? «Мне ничего этого не нужно», – думала Александра. Сейчас она мечтала о грубых постолах, которые самолично шил для нее Тачам Нойон.