Хвост фюрера. Криминальный роман - стр. 63
– Тебя Морис зовут, если я не ошибаюсь?
Изумление сразу слетело с лица, и в глазах появился испуг и тревога, – что не ушло от пронизывающего взгляда Глеба.
– Да я Морис, – попятился он назад, – а вы извините, кто будете?
– Да ты не бойся мальчик меня? – спокойно сказал Глеб, – я сторож из Домского собора, – зла тебе не причиню! Я к тебе с доброй миссией явился!
– Я давно уже не мальчик и вы не похожи на сторожа, хоть у вас и деревянная нога, – трясущимся голосом произнёс он.
– С чего ты взял, что я не похож на сторожа, ты что ясновидец? – не переставал улыбаться Глеб.
– Не смотря, что у вас приятный голос, существует расхожее мнение, что шрамы и такие зубы носят только маститые бандиты или состоятельные люди. На богача вы не похожи. И я не удивлюсь, если вы сейчас из-за сапога, или из своей деревянной ноги вытащите финку.
Смотря на шрам Глеба, он сделал один шаг назад, ни на толику не сомневаясь, что перед ним стоит бывалый человек.
– Тебе, что есть, кого бояться? – спрятал свою улыбку Глеб.
– Пока нет, но вас опасаюсь, и я, пожалуй, пойду, – произнёс он и показал спину Глебу.
– Стоять Морис! – властно произнёс Глеб, после чего парень замер на месте.
– Ты больше опасности представляешь обществу, нежели я, – сказал Глеб. – У меня нет даже перочинного ножичка в кармане. А ты имеешь кортик офицера морского флота и валюту. За это срок не малый могут накрутить. А это значит прощай институт, роскошная жизнь в красивом городе и милые девочки, о которых тебе придётся забыть надолго. За валюту суд может определить десять лет тюрьмы строго режима. Не меньше! Не боишься маме своей боль причинить? – спросил он завораживающим голосом, отчего Морис медленно повернулся к Глебу и, стуча зубами, удивлённо промолвил:
– Откуда вы знаете про всё дядя? – Вы, что из милиции?
Глеб затянулся сигаретой и, сверкнув своим перстнем, произнёс:
– Ты успокойся, я же тебе сказал, что я с доброй миссией явился. А зовут меня дядя Глеб. К милиции никакого отношения не имею. И в отличии тебя я, её не боюсь, так – как совесть моя чиста перед законом. Не буду перед тобой юлить, – скажу тебе прямо, – твой чемоданчик с дымохода у меня.
Морис стоял словно парализованный, пытаясь выдавить из себя слово, но у него ничего не получалось и он только глотал ртом воздух.
– После скажешь, когда до конца выслушаешь меня, – сказал спокойно Глеб, – ты прав я не сторож. Меня наняли фронтовики, чтобы я включился в поиски убийц твоего деда и бабушки. Следствие затянулось, а им не терпится наказать злодеев.
– Так их уже нашли, – захлопал недоумённо глазами Морис.