Художники смерти - стр. 45

– 

Значит, это просто безумец? – Я не понимал, почему это дело поручили нам. Заботы человеческого общества мало волновали вампиров. Хотя, если подумать, пастух должен следить за чистотой крови в стаде.

– 

Вы позволите, Первые? – Водитель впервые подал голос. Титула, которым он нас наградил, мне слышать не приходилось. Я еще более удивился, увидев, как надменно подобралась Ира.

– 

Говори, Обеспеченец.

– 

Отец обследовал места его охоты. Все три раза он заметил, что значительная часть жизненной энергии поглощалась. Это значит, что….

– 

Спасибо. Значит, его можно будет найти по шлейфу. – Ира посмотрела на меня.

– 

Лучший способ. – Я знал, что избыток чужой энергии некоторое время беспорядочно движется в теле вампира, при этом часть ее просто излучается в пространство. Несколько дней охотник походит на бутылку с газировкой, которую сильно встряхнули перед тем, как открыть – чужая жизнь хлещет наружу. У браконьера это выражается сильнее всего – ведь ему не приходят на помощь посредники, которые могут снять избытки сил. Поэтому и состояние всех его тел отличается от человеческого. Раздутая эфирная оболочка делает его похожим на яркий воздушный шар, затмевающий все остальные образы на ментальном экране следопыта. Сложность состоит лишь в определении точного месторасположения существа – это и было моей основной задачей.

Глава 13

Серо-черная пустошь степи, изуродованной осенним палом, расстилалась по обеим сторонам шоссе. Вид безжизненной равнины нагонял тоску и сонливость, от которых не хотелось разговаривать. Но и молчать моя спутница не могла. Уже через несколько минут она кинула вопросительный, потом раздраженный, и, наконец, обиженный взгляд в мою сторону. Я осторожно взял ее маленькую ладонь в свою.

– 

Ты заметила ряд камней, которые мы проехали? И еще, непонятно, откуда взявшиеся сосну и березу рядом? – Она пожала плечами.

– 

Это что-то значит?

– 

Мне рассказывали одну легенду – я в ту пору собирал материалы для статьи в журнал и случайно оказался в селе, где жил потомственный шаман. Старик мало общался с людьми, но для меня почему-то сделал исключение. Когда я спросил его об этом месте, этот человек словно преобразился и заговорил на странном, песенном языке. Но, как ни странно, я понял его речь:

«Лейся тахпах, как острый и душистый айран из бурдюка, зайдись сердце слушателей от песни, развернись душа от подвигов дней минувших. Смотрят на нас из юрт своих небесных могучие алыпы, что вершили дела славные на земле хакасской. О славе дней минувших разворачивайся рассказ, как дорога в сухой степи среди пучков ковыльных, пусть стучат струны, подобно копытам богатырских коней по твердой земле. Легенда наша – о битве двух богатырей на берегу реки Медвежьей крови, об алыпах, что звались Западным и Восточным Солнцем.