Хрустальный ключ, или Жили-были мы - стр. 6

И, самое главное, родители не взяли Тёму с собой в город на праздник.

– Пусть посидит дома – сказала мама, – Без купания, без ярмарки, без сладкой ваты, без пиццы и без кино.

Она посмотрела на папу, как будто папа собирался что-то возразить, но тот молчал. Павлин во дворе торжествующе закричал противным голосом и раскрыл облезлый хвост.

Тёма тихонько показал павлину кулак и клятвенно пообещал маме всё исполнить: и рюкзак достать, и уроки сделать, и «танец лебедей», и посуду, и порядок в чулане, самым тщательным образом. Только пусть его, пожалуйста, всё-таки возьмут с собой. Он понял, насколько отвратительно поступил, и испытывает самые свирепые муки совести. Тёма представил себе эти муки, которые в его воображении походили на средневековые пытки. Совесть, как ему почему-то казалось, располагалась где-то повыше живота. И когда он вообразил раскалённые щипцы, приближающиеся к совести, он почти искренне заплакал. Но мама отвернулась, будто ничего не слышала и не видела.

Родители были так рассержены и расстроены, что даже не поцеловали Тёму на прощание.

Машина стала разворачиваться во дворе. Маша, посмотрев на одиноко стоящего на крыльце брата, прошептала папе, что, может быть, Тёма уже исправился и они возьмут его с собой? Папа остановил машину и вопросительно взглянул на маму.

– Нет, – решительно сказала мама. – Его и так некоторые слишком часто прощают! – При этом она посмотрела на папу. – И мальчик растёт лгуном, эгоистом и лентяем!

С крыльца Тёма видел, как в машине мама продолжала что-то возмущенно говорить, показывая на Тёму. Папа угрюмо кивал. Машина выехала со двора. Тёма, засунув руки в карманы и насвистывая, пошёл в дом. Пусть все видят, что не очень-то и хотелось ему на какой-то там праздник.

Чтобы сесть за уроки, нужно было сначала достать рюкзак. Но как это сделать, Тёма пока не придумал. Он прошёлся по дому. Бросил взгляд на гору оставшейся от завтрака посуды в раковине. С этим он разберётся после того, как пообедает и поужинает – всё равно тарелок прибавится, зачем делать одно неприятное дело несколько раз. Заглянул в чулан. Там было пыльно и скучно. Покосился на бабушкин портрет. Баба Маруся сурово покачала головой.

Тёма, не глядя на бабушку, со вздохом забормотал, как ему невыносимо стыдно. Ведь он – лгун, эгоист и лентяй. Он схватился за голову, заговорил громче:

– Я родную сестру хотел подвести под незаслуженное наказание! И как мне теперь жить с таким грузом на совести!

Продолжая проклинать себя, он удалился на кухню. Бабушка на портрете удивилась – непривычно было слышать такие слова от внука.