Хрущев: интриги, предательство, власть - стр. 21
Однако, видимо, Никита действительно родился счастливчиком, а возможно та самая старушка, с которой он встретился в поле, действительно угадала его судьбу, предсказав большое будущее. Но возможно и другое: произошло такое стечение обстоятельств, когда удача и счастье – эти вечно капризные спутники нашей жизни – идут в руки к человеку, совершенно не заслужившему их ни своей работой, ни своими умственными способностями. Только так можно объяснить все последующие события, произошедшие с Хрущевым.
На второй день после возвращения из командировки поздно вечером ему позвонил главный редактор «Правды» Мехлис и предложил подписать небольшую заметку. По словам Хрущева, он долго отказывался, ссылаясь на то, что не он, мол, ее писал, но потом согласился.
Теперь слово Хрущеву.
«А назавтра вышла «Правда» с этой корреспонденцией. Это был гром среди ясного неба. Забурлила Промакадемия, были сорваны занятия, все партгруппорги требовали собрания. Секретарь партийной организации Левочкин вынужден был провести его.
Партийная ячейка раскололась. Хозяйственники в академии были аполитичные люди, а некоторые – просто сомнительные лица. Кое-кого из них я знал: наши были, донецкие. Приходили они ко мне и говорили: «Что ты склоку заводишь? Что тебе нужно?» Я отвечал: «Слушай, ты же ничего не понимаешь, кто такие «правые» и кто такие «левые».
Это собрание было самым бурным. На нем-то меня и избрали в президиум, и я стал председателем собрания… Собрание закончилось тем, что были отозваны все ранее избранные делегаты – Бухарин, Рыков… Все, кроме Сталина. После чего избрали новых делегатов, в том числе и меня.
Меня избрали (не помню, каким большинством) в бюро и секретарем партийной организации. Тогда мы развернули активную деятельность по борьбе с «правыми». Шум пошел по Москве, что в Промакадемии идет борьба.
Через эту мою деятельность в Промакадемии меня, видимо, и узнал Сталин».
Почему Мехлис позвонил Хрущеву? От кого и что он слышал о нем? Есть все основания предполагать, что от Кагановича и жены Сталина. Первый являлся его покровителем, а вторая – свидетельницей хрущевской выходки по защите линии партии во время занятий. Ясно одно, что с этой, не им написанной заметки, опубликованной в «Правде», началась его импульсивно-взбалмошная деятельность в Промакадемии. Избрание Никиты Сергеевича секретарем партийной организации вскружило ему голову. Он мстил всем, кто раньше подшучивал над ним или голосовал против его кандидатуры. – Какая твоя линия? – спрашивал он у слушателя Пахарова, члена партии с 1903 года. До поступления в академию Пахаров был директором Юзовского завода и, естественно, Никита видел его только издали. В академии Пахаров просто не замечал Хрущева.