Хроники Ворона. Книга первая - стр. 18
Зоран зевнул.
– Ну пойдем, поговорим с твоим старостой о вежливости.
«И гостеприимстве».
Пока они шли по деревне к неприметному маленькому домику, Зоран разглядывал местных жителей и с каждым шагом все больше убеждался, что во всем селении не было ни одного человека, который рад был чужаку. Даже попросту равнодушных не нашлось; все прохожие смотрели на него с выраженной неприязнью. Зоран никогда не понимал этой черты жителей глухих деревень и старался избегать подобных селений во время своих странствий. Но в этот раз он настолько проголодался в пути, что просто не смог отказать себе в походе до корчмы, а находящаяся в Ярре являлась ближайшей в округе. Теперь он жалел о принятом решении, которое обернулось ему не утолением голода, а неудобствами и потерей времени.
Дверь сильно скрипнула, и они вошли в дом, который оказался не жилым помещением, а чем-то вроде кабинета, только весьма скромно обставленного: деревянный прямоугольный стол и два стула друг напротив друга, а также скамейка, примыкающая к противоположной входу стене.
– Меч и остальные вещи, так сказать, на лавку надобно положить, – сказал Редрик.
Зоран недовольно усмехнулся над принятыми стражникам мерами предосторожности, но все же сложил свои вещи на скамейку: покоящийся в ножнах меч, засапожный кинжал, амулет в виде скрещенных черных крыльев, небольшой мешочек с монетами и грамоту странствующего детектива.
– Я пошел за старостой, – впервые за все это время заговорил Клиф.
Однако за спинами повернутых к скамейке дружинников и Зорана кто-то уже стоял. И этот кто-то заговорил так же неожиданно, как и появился:
– Не утруждайся. А теперь оставьте нас с детективом наедине, – голос был довольно странным. Напоминал игру скрипки в неумелых руках.
Зоран недоуменно сдвинул брови, затрудняясь взять в толк, как умудрился не услышать приход незнакомца, который, очевидно, и был старостой деревушки.
Троица развернулась на голос.
Внешность старика оказалась причудливой и пугающей. Он был низкого роста, бледным, худым и очень горбатым мужчиной, одетым в черную свободную одежду, похожую на монашескую робу, длинные рукава которой полностью скрывали его руки. Волосы его, длинные и седые, слиплись и грязными сальными локонами ниспадали на лицо. Глаза старика были большими, причем черные, как ночь, зрачки занимали большую их часть. Но особенно поражал его рот: он был невероятно длинным и казался на фоне острых подбородка и носа, а также впалых щек абсолютно неуместным.
Зорану на секунду показалось, что глаза дружинников сделались пустыми, когда они посмотрели на старосту так, словно не узнают его.