Хроники ветров. Книга 3. Книга суда - стр. 9
- Ну, если дергаешься, значит, не больно. Нет, я конечно слышал, будто Зверь вообще не чувствует боли, но признаться, полагал, что это все сказки. А выходит, что и вправду... когда сниму повязку, постарайся не двигаться, для твоего же блага. Улла, девочка, помогай. И еще, камрад, будь так любезен, если вдруг захочется потерять сознание, то подайте знак, чтобы поймать успели.
- Не потеряю.
- Завидная уверенность. Улла, ножницы... и на полу тряпку постели, крови будет много. А ты, камрад, пока помолчи, потом, позже скажешь все, что обо мне думаешь... Улла, пошевеливайся, что ты как осенняя муха, еле ползаешь.
Наверное, черноволосый был хорошим врачом, потому что руки его двигались быстро и уверенно, но если бы он еще помолчал...
- Понравилась? Улла многим нравится, только, камрад, попросил бы вас держать себя в руках... Улла, затяни здесь, чуть туже. Руки у нее хорошие, ласковые. Что глазами стреляешь? Подай вон лучше ту колбу с желтой жидкостью. С желтой, Улла, ты вообще понимаешь нормальный язык?
Голос убаюкивал, и сознание, завороженное мягким тоном, покорно провалилось в сон… а может просто провалилось, Вальрик только и успел, что запомнить имя.
Улла… Джулла… ее зовут Джулла.
Коннован
Я вышла в белое марево метели. Ледяной ветер во мгновение ока слизал последние крохи тепла, колючий снег расцарапал кожу и плотной звенящей от ярости пеленой окутал мир. Такое ощущение, что я оказалась внутри разъяренного пчелиного роя.
Идти, Тора сказала, что нужно двигаться вперед. Иду. Пробиваюсь сквозь рой и ветер, проваливаюсь в сугробы, встаю и иду дальше. Скользко. Холодно. Страшно.
Тора предупреждала, что здесь, снаружи, я получу все то, чего избегала внутри Пятна, но она не уточнила, что значит "все".
Боль. Страшная боль обожженной холодом кожи... Жажда. Она накатывает волнами, заставляя стонать от бессилия, и я постепенно проваливаюсь в привычное белое поле, замершее в ожидании рассвета. Это поле существует лишь в моем воображении, но здесь и сейчас оно реально, как никогда. Поле, метель, набухшее серостью небо и ветер. Холодно... холод и жажда - мои враги. Нужно найти укрытие. Нужно идти вперед.
- Раз, два, три, четыре, пять... - снежные пчелы забивают рот, и я захлебываюсь кашлем.
- Вы-шел зай-чик по-гу-лять...
Ветер разрывает слова на отдельные слоги, ветру не нравится звук моего голоса, ветер хочет меня убить, а я хочу жить. Считалочка - от слова считать. Я считаю шаги. Один слог - один шаг. Считалочка закончится, и я не смогу идти дальше.
- Вдруг о-хот-ник вы-бе-га-ет... - спотыкаюсь и падаю. В сугробе снег мягкий, легкий, похож на белую перину, если закрыть глаза и не шевелиться, то... я почти дома, и не ветер ревет, а мама поет колыбельную, я помню ее голос, и помню, что лежать нельзя.