Хроники ветров. Книга 3. Книга суда - стр. 10

Встаю. Оскорбленная метель колючей лапой раздирает лицо. И жажда наваливается с новой силой.

- Пря-мо... в... зай-чи-ка... стре-ля-ет...

Ну вот и конец. Еще два шага и... или три... четыре... пять...

Вышел зайчик погулять... смешно.

Пещера. Темные своды, на камнях скользкая пленка инея, а внутри мелкая, смешанная с землей, снежная крошка. Как я сюда попала? Не помню. Ничего не помню, в голове - белая круговерть и дурацкая считалочка, навязчиво крутится, подталкивает к действию...

Не могу. Холодно. Переворачиваюсь на живот, чтобы встать, куртка отрывается от земли с тихим треском, а пальцы не гнуться, не чувствую пальцев. Правильно, на руках та же ледяная корочка, что и на стенах пещеры.

И дышать тяжело. Сердце бьется через раз, наверное, я все-таки умру...

Подтянуть колени к груди, свернуться в клубочек, сберегая таким образом остатки тепла. Еще несколько секунд жизни... позвать, нужно позвать теперь меня обязательно услышат.

Мой зов больше похож на плач, но это все, что я могу... сознание снова уходит.

2. Глава 2

Глава 2.

Фома

«Не знаю, кого следует благодарить – собственную неуклюжесть или неприязнь черноволосой хозяйки замка, но здесь, внизу мне намного лучше. Пусть даже местные люди пока относятся ко мне с опасением и некоторой настороженностью, но в них нет отчуждения, свойственного обитателям Хельмсдорфа».

Сосредоточится на записях мешали едкие комментарии Голоса, вот уж кто был недоволен переселением, поначалу Фома даже опасался, что Голос снова причинит боль, но обошлось. А Северный замок отсюда не виден, он скрывается где-то в скалах, быть может, вон за той вершиной, похожей на копье, или за ее более высокой соседкой…. Снизу горы выглядят совершенно иначе, завораживающе-красивые и недоступные, но Фома ни на секунду не пожалел, что пришлось уйти.

Здесь в деревне с труднопроизносимым названием Кахеварденнен у него собственный дом, пусть старый и сырой, с чуть подгнившими разрисованными плесенью стенами и крошечными окнами, сквозь которые почти не проникает свет, но свой. Мебели почти нет, воду приходится носить из колодца, а печь, стоит ее затопить, наполняет единственную более-менее пригодную для жизни комнату едким сизым дымом, но Фома счастлив.

- Потому что дурак, - пробормотал Голос.

«В Кахеварденнен тридцать пять домов, заправляет всем староста, герр Тумме, ко мне он отнесся благожелательно и дружелюбно…»

- Ну еще бы, с такими-то рекомендациями… ты напиши, напиши, что позаботиться о тебе попросил Хранитель. Сомневаюсь, что староста сохранил бы свое дружелюбие, явись ты сюда один.