Хроники Нордланда. Грязные ангелы - стр. 70
Гор тоже был переполнен этой девушкой так, что всё его существо томилось, металось и то ликовало непонятно, от чего, то ужасалось неведомо, чему, и всё это одновременно. Руки его до сих пор пахли Алисой, и он прижимал их к лицу; и ему хотелось смеяться, плакать, кричать, бежать, орать… Прежде, чем вернуться в Приют, он долго сидел на краю колодца, где сидел с Алисой, и дышал её запахом, и пережидал смятение, которое не мог показать Приюту.
И там Гору было больше не комфортно. Локи и Ашур, его постоянный напарник, такой же садист, издевались над их Чухой, и она стонала и кричала, переходя на визг. Гор почувствовал такое бешенство, какого давно уже не знал, подскочил к ним, пинком отшвырнул Ашура, плетью ожёг Локи, хлестнул девушку:
– Заткнись, тварь!!! – Заорал вне себя. Повернулся к Локи:
– Хватит уже, достали!!!
– Она жрать попросила, имею право! – Огрызнулся Локи.
– Ты здесь не один! – Вызверился Гор. – Визжит и визжит, у меня башка взрывается! Она жрала сегодня, Арес?
– А «уй её знает. – Пожал тот плечами. – Кажись, нет.
– Помой и покорми. – Гор пошёл в бассейн, с мощным плеском бросился в воду. Через пару минут к нему присоединился Эрот, единственный в Приюте полукровка – Фанна, редчайшее во всём Нордланде существо – Фанна практически не контактировали с людьми, не то, чтобы иметь с ними общее потомство. Высокий, почти как сам Гор, изящный, синеглазый, он пользовался бешеной популярностью у гостей Садов, и стоил, конечно, не столько, сколько Гор, но дороже всех остальных – сто пятьдесят золотых дукатов. На ферму он попал не младенцем, как все остальные, а восьмилетним ребёнком – его продала туда тётка после смерти его деда, любившего и опекавшего внука. Эрот многое помнил о большом мире, многое мог рассказать, и Гор ценил его за это. Алиса, сама того не подозревая, задела самую чувствительную струнку в его душе: Гор очень страдал от информационного голода. Он был живым, любознательным, наблюдательным, думающим, с огромной потребностью не просто знать, но, главное, – понять. Барельефы, разговоры гостей и Хозяина, наблюдения над ними, даже книга с её картинками давали ему так мало! К мечте о теле Алисы присоединилась и мечта поговорить с нею, ведь она была не такая, как они все и их несчастные забитые девчонки. У Гора крепко засели в голове слова Доктора: «Она читать, писать умеет, воспитана, как принцесса!». Вот бы поговорить с нею, расспросить, раскрасить свою убогую реальность виртуальными красками… Он думал о ней весь день; Алиса приснилась ему во сне. В этом сне он ответил на её мольбу о помощи, подхватил её на руки и побежал, пытаясь спасти, но спасения не было – их настигали, рвали её из его объятий, насиловали прямо в его руках… Гору почему-то казалось страшно важным не отпустить её, не смотря ни на что, и он держал её из последних сил, гладил по голове, пока она стонала и кричала, твердил: «Не бойся! Не бойся, я не отпущу тебя! Я с тобой, не бойся!» – И проснулся от того, что Эрот трясёт его за плечи: