Хроники Нордланда. Грязные ангелы - стр. 56

Коридоры Садов Мечты были намеренно запутанными, изобилующими тупиками, в большинстве своём узкими и тёмными. Огня здесь никогда не зажигали. Живой огонь освещал только покои Хозяина и Доктора, будуары для гостей и коридоры, по которым они ходили; все остальные помещения тонули во мраке. Ночью всякая жизнь в Садах Мечты вообще умирала. Если в обычных борделях это был самый пик, то в Сады Мечты гости приходили к полудню и уходили в сумерках. Доктор ещё до ухода гостей запирался в своих покоях, и никакая сила не могла до восхода солнца выманить его оттуда. Только никто в Садах Мечты, кроме Гора, этого не знал… И коридоров Садов Мечты так досконально, как он, пожалуй, тоже никто не изучил. Гор несколько раз пытался бежать, и однажды почти месяц прятался в этих коридорах, в будуарах и даже в Галерее, питался сырыми крысами и пытался отыскать выход – тщетно. Его в конце концов поймали, и жестоко наказали за побег; но зато он с тех пор знал каждый уголок башни, пожалуй, едва ли не лучше, чем сам Хозяин. В ней было что-то… жуткое. Жутью дышало из колодцев. В поисках выхода Гор как-то проследил за процессией, состоявшей из самого Хозяина, мрачной тощей женщины в чёрном – Госпожи, – двух неизменных охранников и двух подростков, мальчика и девочки. Они спустились по винтовой лестнице глубоко в недра скалы, на которой стояла башня. Лестница кончилась площадкой без перил, освещённой зеленоватым вонючим пламенем, пылавшим в каменной чаше, а за площадкой угадывалась бездна, в которой, как показалось Гору, было нечто. Госпожа, произнося какие-то непонятные слова, нарисовала на обнажённых телах подростков какие-то чёрные знаки, которые вдруг вспыхнули таким же зелёным огнём. Дети закричали, вырываясь, и из бездны им ответил звук, от которого Гора всего скрутило: звук, похожий на скрежет железа по стеклу. Охранники швырнули визжащих детей туда, в бездну, и Гор опрометью бросился прочь, подгоняемый нестерпимым ужасом: он боялся услышать, и по звуку понять, что там происходит.

Помимо ужаса, обитавшего в недрах скалы, в Садах Мечты было что-то ещё. Гор не видел, что именно, но во время своих блужданий не раз слышал: шелест и скрип, шлёпанье и скрежет, клацанье когтей по камню, рычание и хрип… Гор был отважен, но ночных коридоров боялся даже он. И в эту ночь в Девичник пошёл, преодолевая нешуточный страх, то и дело замирая и напряжённо прислушиваясь и принюхиваясь, и сжимая в руке самодельную заточку.

От двери Приюта один коридор вёл в тупик и на Конюшню, а так же на лестницу в Красный Зал. Другой, покороче – ещё в один тупик, но в этом тупике были маленькие дверцы, одна из которых открывалась в маленькую светлую комнату с запасом соломы, а вторая – в проходную комнату, через которую можно было попасть к Доске. И уже через помещение с Доской можно было выбраться в не менее запутанные и тёмные коридоры, с тупиками и дверями, за которыми скрывались тёмные узкие чуланы с охапками соломы на полу – там держали девочек с жёлтыми лентами, похищенных деревенских детей, и проданное в Галерею мясо, так или иначе пришедшее в негодность: они были или покалечены, или из-за издевательств, побоев и отчаяния впали в тяжёлую апатию, или вовсе в кататонию. В отличие от девственниц с жёлтыми лентами или деревенских детишек, они стоили дёшево, но «затейники» из Галереи могли заставить закричать и их. Ещё из этого коридора можно было попасть в Девичник, в покои Доктора, в лазарет, в его лабораторию и кладовку, а так же на узкую лестницу, ведущую в маленькую, но очень светлую, аж с двумя небольшими окнами, угловую комнатку, где обычно лежали самые тяжёлые пациенты Доктора, которых почему-либо необходимо было вылечить. Гор лежал там четырежды, и знал, что только там можно было выглянуть наружу, и увидеть скалы и кусочек моря – все остальные окна в Садах Мечты находились высоко и были убраны в частые решётки.