Хроники Известного космоса (сборник) - стр. 82
О потеря Силы! Кзанол-Гринберг вздохнул и хрустнул пальцами, изрядно напугав себя. Слишком трудно поверить! Он и не поверил.
Внезапно навалилась страшная усталость. Тринтун очень далеко, неизвестно где. Шлем-усилитель и вся остальная собственность Кзанола, вероятно, тоже недосягаемы. Его Сила исчезла, и даже его тело похищено с помощью какого-то ужасного рабского колдовства. Но что хуже всего, он не представляет, как действовать дальше!
Вдали показался город. Машина мчалась прямо туда. Кзанол хотел было пролететь мимо, как вдруг сообразил, что это и есть Топика. Он опустил голову на руки, мечтая вновь потерять сознание. Все силы словно вытекли из него.
Это должна быть F124.
Должна – но не может. Эта система имеет лишнюю планету и недостаточное количество астероидов.
Но, вспомнил Кзанол, считалось, что Плутон случайно попал в Солнечную систему – из-за его необычной орбиты и расхождений в математических оценках размеров. Возможно, он был захвачен Солнцем до пробуждения Кзанола.
Всего за триста лет? Совершенно неправдоподобно.
Кзанол поднял лицо, на котором был написан страх. Он ведь отлично знал, что триста лет – нижний предел; бортовой мозг корабля указал, что триста лет будет длиться путь на половинной мощности. Кзанол мог пролежать захороненным намного дольше.
Примем Плутон за данность. А как насчет расы рабов, процветающей там, где могут жить только дрожжи, на фут покрывающие океаны, или в лучшем случае беломясы, большие, как бронтозавры, и ненамного более привлекательные? Те, что бродят по береговой линии, питаясь мутировавшей накипью.
Он не мог найти объяснений и потому оставил эту тему.
Но Пояс астероидов был определенно более разрежен, чем раньше. Правда, со временем он бы действительно истончился, поскольку под давлением света и солнечного ветра пыль и мелкие частицы выбросило бы в далекий космос, а столкновения с большими планетами убрали бы некоторое количество скал, и даже астероиды с наиболее вытянутыми орбитами были бы заторможены и уничтожены трением внутри солнечной атмосферы – которая должна простираться куда дальше орбиты Земли. Только это дело не нескольких сотен лет. Или даже тысяч. Или даже сотен тысяч.
И он понял.
Не сотни лет. Не сотни тысяч. Он был на дне моря, когда Солнечная система захватила новую планету и потеряла почти треть астероидного пояса, пока океаны пищевых дрожжей мутировали, и портились, и мутировали снова и снова… Лежа на дне моря, он ждал, пока дрожжи не превратились в траву и рыбу, пока не стали ходить на двух ногах подобно тринтам.