Хроника смертельного лета - стр. 44
– Только правду, – саркастически повторил Мигель.
– И ничего кроме правды, – подхватил Булгаков.
– Ну да, самое время для иронии, – хмуро отозвалась Катрин.
– А может, эта такая правда, которая и не нужна никому из нас? – продолжил Мигель. – Я, например, совершенно не стремлюсь узнать, кто из моих друзей – кровавый убийца.
– И все же, – Анна обвела всех твердым взглядом. – Нам нечего скрывать. В дверь звонят! Олег пришел.
Она направилась к двери, но ее опередил сержант. Это и впрямь оказался Рыков. На его лице не было и следа ночной пьянки. Он сменил смокинг на светлые льняные брюки и черную футболку.
– Что у нас стряслось? – спросил он с весьма легкомысленным видом… Ну, ему и рассказали…
– Чем порадуете? – обратился Зубов к медэксперту. Тот протянул ему прозрачный конверт, из тех, в которые пакуют вещдоки. В нем и был вещдок – нечто из темно-зеленого шелка.
– Ну и что это? – со скучающим видом поинтересовался майор.
– Галстук. Им ей связали руки за спиной, – ответил тот. – Вероятно, пока она спала. Поэтому под ногтями нет эпителия[16].
– Крепко же она спала! Хотя если они выпили накануне, а судя по всему – выпили немало… А может, не только выпили, а еще чего поизысканней?.. Контингент, судя по всему, тот еще…
– Вскрытие покажет. А пока я предполагаю смерть от потери крови – она вся искромсана. Думаю, литра три из нее вытекло, а то и больше. Вполне вероятно, убийца не стал ждать, пока она умрет. Ярко выраженные гематомы в паховой области и на внутренней стороне бедер вполне определенно говорят о сексуальном насилии. Уж больно характерные повреждения.
– Почему же она не кричала? – почесал в затылке Зубов. – Хорошо, руки связаны, но рот?..
– Рот ей залепили скотчем. Остатки липкой субстанции нашли при первичном осмотре на коже вокруг рта. Но самого скотча нет – ни рулона, ни куска, который должен быть сантиметров двадцать длиной. Поэтому – ищите скотч, если убил кто-то из них – значит, этот кусок должен быть где-то здесь.
– А что с надписью? – поинтересовался Зубов, разглядывая багровые буквы на стене, обитой шелком. – Что там написано?
– Кажется, по-французски, – констатировал один из криминалистов и подошел поближе, наведя объектив на почерневшие буквы.
– По-французски? – переспросил Зубов. – Кто тут у нас по-французски сечет? Никто? Темнота… Ладно, разберемся!
– А вот и орудие убийства, – ему показали скальпель, лезвие которого было покрыто бурыми пятнами. – Точнее, вероятное орудие убийства. Валялось прямо здесь, на постели. Порезы все с ровными краями, аккуратные, можно сказать.