Хроника гнусных времен - стр. 38
– Не годимся, – согласилась она.
Кирилл улыбнулся и, перегнувшись через портфель, втиснутый между сиденьями, потянулся и поцеловал ее в щеку. А потом еще раз, в ухо.
Прямо перед собой она увидела серые очень внимательные глаза, в которых не было никакого чувства, только настороженность. У него были приятные губы, не мокрые и не скользкие, и пахло от них хорошо – всю дорогу он мусолил «Орбит белоснежный», и это жевательное движение удивительно ему не шло.
Отстранившись, он некоторое время молча смотрел на нее, а потом выбрался из машины. Открыл заднюю дверь и потянул с сиденья объемистый желто-серый рюкзак.
– Ты машину в гараж загонишь? – спросил он, наклонившись к ее окну. – Или здесь оставишь?
– Наверное, в гараж, – ответила она немного дрожащим голосом, – папа приедет, ему негде будет встать.
– Настена, это ты приехала? – бодро закричали с участка, – Света, открой ворота, Настя приехала!
– Я не могу! Пусть Сережка откроет!
– Сережа! Сережа, открой, Настя приехала! Сережа! Ты что, не слышишь?
– Я сейчас открою, – раздался где-то поблизости решительный женский голос, и из кустов смородины выбралась молодая женщина в джинсах и майке. Выбравшись, она оказалась прямо перед носом у Кирилла.
– Здравствуйте, – сказала она и улыбнулась.
– Здрасти, – сказал Кирилл.
– Мусенька, привет, – за спиной у Кирилла произнесла Настя, – вечно тетя Нина какой-то шум поднимает. Я вполне могу сама открыть ворота.
– Я уже открываю, – ответила решительная Муся. Под мышкой у нее были грязные нитяные перчатки, волосы перевязаны косынкой, как будто банданой.
– Кирилл, это Муся, бабушкина помощница по дому. Муся, это Кирилл. Мой… друг.
– Я уже поняла, – сказала помощница по дому и улыбнулась. От глаз у нее разбежались морщинки. Кирилл с удивлением подумал, что она совсем не так молода, как ему показалось сначала, – теперь я Настина помощница по дому. Агриппина Тихоновна умерла. Настя вам, наверное, рассказывала.
– Рассказывала, – согласился Кирилл.
– Муся, почему Настя не заезжает? С кем ты там разговариваешь? А Настя где?!
– Тетя Нина, я здесь, не шумите!
Гравий захрустел по дорожке, дрогнули ветки старой сирени, и Кирилл даже отступил немного. После всех этих криков и громких указаний он ожидал почему-то увидеть маленькую верткую женщину в сарафанчике, а из калитки выступила статная красавица неопределенных лет – скорее молодая, чем старая. Она была гладкая, золотоволосая, как будто вся подогнанная, как корпус гоночной яхты.
– Настя? – спросила она строго, но посмотрела почему-то на Кирилла.
– Добрый день, – сказал Кирилл.