Хроника духовного растления. Записки офицера ракетного подводного крейсера «К-423» - стр. 6

В духовном плане структура советской власти и коллективной формы колхозного производства представляла собой перевернутый вершиной вниз духовный треугольник, в котором наследственные представители деградированного человеческого духа командного звена занимали направленную вниз, к дьяволу, вершину треугольника. Как форма землевладения колхоз полностью копировал сельскую общинную форму, так как земля, являясь общегосударственной собственностью, навечно была закреплена за членами колхоза, а значит, являлась их пожизненной коллективной собственностью. Но в царские времена сельская община жила по законам земского самоуправления. Она сама выбирала себе руководителей, при общем сборе, путем жребия делила земельные наделы между главами крестьянских семей и во всех внутренних вопросах землепользования была полностью независима от государства. С государством земская община была связана только тем, что производила наборы рекрутов для службы в армии и осуществляла сбор и поставку твердо установленного и заранее известного налога на землепользование, в виде части урожая тех видов сельскохозяйственных культур, которые были традиционными для данной местности и приносили наиболее высокие урожаи. Каждая крестьянская семья могла по своему усмотрению продавать избытки урожая самостоятельно и через кооперативные органы внутри общин или объединения нескольких общин районного или губернского уровня. Налицо была высочайшая степень самостоятельности и саморегуляции земского общинного самоуправления. Община самоочищалась как от особо богатых, так и от особо бедных. В колхозах система управления была перевернута с ног на голову. Во-первых, сельсовет не имел на селе никакой реальной власти, кроме сбора налогов, учета новорожденных и регистрации брака. Но все равно председатель сельсовета относился к разряду номенклатуры, и его номинально избирали только после представления райкомом партии.

Огромные полномочия хозяйственной власти были предоставлены председателю колхоза, но редко какой председатель был из местных жителей, чаще райком привозил на общее собрание своего номенклатурного ставленника и марионетку и всеми правдами и неправдами протаскивал его кандидатуру на общем собрании методом открытого голосования простым поднятием руки. Те, кто постарше, помнят про «тридцатитысячников». Это были потомственные рабочие-партийцы Путиловского, Ижорского и других заводов Ленинграда, которые потеряли наследственную связь с землей и забыли, что такое сельскохозяйственный труд и сельскохозяйственное производство. Вот их и назначали председателями колхозов, особенно в те места, где не было помещичьих имений, а значит, и не было достаточного количества духовно развращенных людей из числа «дворовой челяди», чтобы применять насилие и произвол над сельским крестьянством. Они не были «безродными космополитами», а были русскими по своему происхождению с крестьянскими корнями. Но в духовном плане они были «безродными космополитами», забесовленными идеей мировой революции, и были обязаны при исполнении председательских функций не столько заботиться о выполнении государственного плана поставок сельхозпродукции, сколько о воспитании «нового человека». А таким «новым человеком» они считали самих себя, коммунистов-интернационалистов, потерявших наследственную связь с крестьянским духом и готовых ради мировой революции превратить всех своих колхозников в свое духовное подобие.