Христианство. Три тысячи лет - стр. 88

Во многих сообществах этот разрыв уже произошел десять–двадцать лет назад. Последователи Христа сделали решительный шаг от иудаизма, начав поклоняться непосредственно Иисусу, – дело в иудейской традиции беспрецедентное, хотя иудеи признавали и даже почитали некоторые сверхъестественные существа: ангелов и персонифицированную Премудрость Божью.[183] Более того: очень рано христиане выбрали главным днем богопочитания и молитвы день, следующий за иудейским шаббатом. Во многих христианских культурах сохранилось его языческое название «день солнца», но во многих других языках он именуется «днем Господним» или «воскресением», поскольку именно в этот день, согласно евангельским повествованиям о Страстях, Господь воскрес из мертвых.[184] А важнейшим элементом христианского богослужения стала трапеза, на которой все присутствующие разделяли хлеб и вино. Уже в начале II столетия у Игнатия, лидера или «епископа» антиохийской христианской общины, мы встречаем название этой трапезы – Евхаристия.[185]

В повседневной жизни римские власти нерасчетливо ускорили процесс отделения христиан от иудеев, наложив на последних контрибуцию – замену прежнего добровольного налога, который иудеи выплачивали Иерусалимскому храму. Таким образом римские бюрократы могли узнать, кто иудей, а кто нет. Несмотря на все иудейские восстания, иудеи, выплачивавшие храмовую подать, продолжали наслаждаться статусом официально признанной религии (religio licita). Интересно, что при всей жестокости подавления иудейских мятежей к иудаизму римляне относились по-прежнему терпимо и даже с уважением: наиболее ярко проявилось это в том, что примерно в то же время, быть может, в то же столетие, когда был разрушен Храм, римляне перешли на иудейскую семидневную неделю вместо привычной им восьмидневной.[186] Христиане, оборвавшие наконец свою пуповину, такого признания от римской власти не получали; зато они не платили контрибуцию, а также, вероятно, не воспринимались как «виновники» иудейской войны 66–70 годов – что могло быть для них достаточно важно. Любопытно: отчуждение христиан от иудейского мира было таково, что они даже не пытались держаться за привилегированный статус иудеев.[187]

В результате этих перемен, а также активной Павловой проповеди христианства в не-иудейском мире, движение, возникшее как иудейская секта, решительно оторвалось от своих палестинских корней. Все писания, вошедшие в Новый Завет, написаны по-гречески. Христос является в них (особенно в Павловых посланиях, Евангелии от Иоанна и Откровении – значительно чаще, чем у синоптиков) как властелин вселенной, последователям которого суждено покорить весь мир. Для Павла это предполагало движение на запад, на другой берег Средиземного моря, в столицу Римской империи, гражданином которой он был. Однако очень рано другие последователи Христа обратили взоры на восток: на Ктесифон, столицу персидского царя (в нынешнем Ираке), или еще дальше – на Индию, с которой торговал средиземноморский мир, и иные, еще более далекие восточные страны. Первая миссия в Аравии Павлу, очевидно, не удалась; другие миссионеры, как мы вскоре увидим, были удачливее.