Христианство. Три тысячи лет - стр. 202

Диофизитское христианство распространялось и южнее обеих великих империй, на Аравийском полуострове, где уже давно жили христианские племена. В этот период они испытывали сильное миафизитское влияние, исходящее от соседних миафизитских держав – Эфиопии и княжества Гассанидов: мы уже видели, что это влияние оказало свое действие на правителей Савского царства (см. с. 269–270). Однако политическое соперничество гарантировало, что этой тенденции последуют далеко не все арабские христиане: напротив, некоторые принимали диофизитское христианство именно потому, что Гассаниды исповедовали прямо противоположное. В этой двоякой христианской активности в Аравии особенно любопытно то, что арабы совершенно не стремились идентифицировать себя с имперской Халкидонской церковью – куда больше их привлекали семитские версии христианства. По торговым путям из Сирии в Аравию, благодаря державе Гассанидов открытым и безопасным, пришли на полуостров сирийское богословие и сирийское благочестие. Парадоксальный след сирийского влияния – значительное число заимствованных сирийских слов в книге, гибельной для арабского христианства, Коране; по-видимому, это связано с тем, что иудейские и христианские священные тексты Мухаммад знал именно в сирийских переводах. По всей видимости, здесь, как и в других местах, где христианство имело сирийские корни, язык богослужения и богословия оставался сирийским, хотя в светской жизни по-прежнему использовали арабский.[496]

К VI веку сформировалась Церковь Востока, полностью независимая от византийских епископов и стойко приверженная богословию, осужденному в Халкидоне. Главный ее епископ или патриарх, пребывавший обычно в одном из крупных городов Сасанидской империи, носил титул католикос, т. е. епископ Вселенной – притязание ничуть не менее оправданное, чем у епископов Рима или Константинополя, учитывая огромные пространства и все возрастающее число верующих, видевших в этом епископе своего архипастыря. Духовная жизнь диофизитов, как и у миафизитов, и у мелхитов-халкидонян, основывалась на стремительном распространении монашества. Из-за потрясений конца V века многие монастыри на Востоке пришли в упадок, и в 571 году влиятельный монах Авраам Кашкарский разработал устав, который должен был вернуть монашеской жизни былой аскетизм. Семнадцать лет спустя, пересматривая устав Авраама, его преемник Дадишо, настоятель Великого монастыря в горах Изла над Нисибисом, дополнил их критерием чистоты вероучения: всякий, кто «не приемлет православных Отцов Мар Диодора [Тарсского], Мар Феодора [Мопсуэстийского] и Мар Нестория, да будет неизвестен нашей общине».