Хрестоматия по сравнительному богословию - стр. 92

Итак: «Mystereium fidei [Таинство веры]! – вот слово, которое нужно сказать о папе после того, как мы сказали его о Святой Евхаристии» (с. 474). Ибо папа, «это – Иисус Христос, скрытый под покровом и продолжающий чрез посредство человеческого органа Свое общественное служение среди людей» (с. 480). «Поэтому Церковь, более чуткая, чем мы, к вещам Божественным, не знает, как и говорить про папу. Никакое выражение не представляется ей слишком сильным для того, чтобы выразить это взаимное проникновение, которое делает из Иисуса Христа и из папы ее главу, одновременно видимого и невидимого, и ее единого супруга. Она относит к нему всю любовь, которую она питает к Господу Она окружает его тем же благоговением. Она хочет, чтобы мы становились пред ним на колена, чтобы мы целовали ему ноги и чтобы мы выказывали ему почитание, которое было бы преувеличено, если бы оно не было обращено к Иисусу Христу, Который невидимым и теснейшим образом связан с самой личностью папы».

Поэтому, «о, сладость чувств, – восклицает Bougaud, – которые испытываешь перед Дарохранительницей и у ног папы!» – «О, douceur des sentiments que I’on eprouve aupres du Tabernacle et aux pieds du Pape!» (c. 490).

Из всего этого вытекает характер отношения папы к Церкви. Иисус Христос «собрал, сконденсировал всю Церковь в папе». Более того, Он «раньше Церкви создал папу» («I a d’abord fait le Pape. I l’а fait avant L’Eglise»)[63]. Он Церковь создал через папу. «Voila le mystere. L’Eglise est l’incessante et permanente cre'ation du Pape»: «Это – великая тайна: Церковь есть непрестанное и постоянное творение папы». «Как Господь не однажды только нас сотворил, но непрестанно нас творит… так и папа непрестанно творит Церковь. Нет в ней ни единого луча света, ни единой капли жизни, ни единого атома авторитета, который каждый час и каждую минуту не нисходил бы на нее через посредство служения папы» (с. 499). «Итак, все исходит от папы. Он творит Церковь, и в ней и через нее он просвещает и освящает души». Это звучит, конечно, абсолютно неприемлемо для православного восприятия Церкви. Отсюда же вытекает и учение о «полном, совершенном, абсолютном и всеобъемлющем отцовстве папы» (с. 501). Епископ Bougaud доходит даже до того, что решается отнести к папе и Петру слова, сказанные Петром Господу: Господи! куда нам идти? Ты имеешь глаголы жизни вечной (ер.: Ин. 6, 68): «II est invincible; el est inderacinable… La terre peut trembler sans l’emouvoir. O, Pierre! 6, Pape, a qui erions nous? vous avez les paroles de la vie e'ternelle»