Хрестоматия по сравнительному богословию - стр. 79

(Мф. 20, 27), без сомнения, почитали каждый себя последними рабами. Должно думать, что вопрос, кому из них принадлежит первенство, никому из них не приходил на мысль, доколе живы были апостолы и доколе не начали собираться многочисленные Соборы. Когда начали собираться Соборы, тогда Церкви знатнейших городов, где бывает большее стечение народа, следовательно, и христиан, и притом такие Церкви, в которых вернее известно было преемство епископов от апостолов, получили первенство пред окрестными, не столь знаменитыми Церквями и сделались их прибежищем. Таковы были Антиохийская, коей епископы происходили от Павла и Петра; Александрийская, коей епископы начинались от евангелиста Марка; и Римская, коей епископы возводили свое происхождение к Петру и Павлу. Порядок требовал, чтобы и из трех епископов знатнейших Церквей которому-нибудь дать первенство; и, по словам вселенского правила, «отцы прилично дали первенство епископу града Рима, яко царствующего града». Заметь сие выражение соборного правила: «отцы дали первенство», следовательно, не апостолы и не Христос дали оное.

Нет! Церковь Христова ни в коем смысле не есть тело Римского епископа, посему и взаимно Римский епископ ни в каком смысле не есть глава Церкви.

Самые апостолы и пророки суть служители Церкви, никто, кроме Иисуса Христа, не нарицается в Священном Писании главою ее. Той дал есть овы убо апостолы, овы же пророки, овы же благовестники, овы же пастыри и учители, к совершению святых, в дело служения, в созидание тела Христова, дондеже достигнем еси в соединение веры и познания Сына Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова; да не бываем ктому младенцы, влающеся и скитающеся всяким ветром учения, во лжи человечестей, в коварстве козней льщения, истинствующе же в любви, да возрастим в Него всяческая, Иже есть глава Христос (Еф. 4, 11–15).

<…>

Патриарх Московский и всея Руси

СЕРГИЙ (Страгородский)

Господь наш Иисус Христос пред Своими страданиями засвидетельствовал об апостолах в молитве к Своему Отцу: Егда бех с ними в мире; Аз соблюдах их во имя Твое; ихже дал еси Мне, сохраних, и никтоже от них погибе, токмо сын погибельный, да сбудется Писание. Ныне же к Тебе гряду… Иктому несмь в мире, и сии в мире суть (Ин. 17, 12–13, И). Как теперь быть этой пока ничтожной кучке бесхитростных людей, вооруженных лишь словом Твоим (ср.: Ин. 17, 14)? Но за это именно слово мир со своим князем и возненавидит их – всеми силами обрушится на них, чтобы потушить едва загорающийся на земле светоч Христовой истины. Однако Спаситель молится не о том, чтобы апостолам существовать на земле безбедно, в покое и довольстве. Наоборот: