Хранитель подземелий - стр. 65
Всегда уважением среди них пользовался сапожник Арстель. Лавку, как и ремесло, он унаследовал от отца и всю свою жизнь штопал обувь как односельчанам, так и гостям из большого мира. В этот день покупателей не было, хотя заходил поболтать староста селения Кёрк, проходивший мимо, и служительница местного храма Канария. Арстель больше терпеливо слушал, чем говорил, даже если работа не терпела отлагательств. Как всегда, в середине дня он вышел на тропу рядом с его лавкой на главной улице селения и направился к немного кривоватой хибаре на окраине селения. Принадлежала она его другу.
Как всегда, с утра, Хельд открывал свой трактир. Через это заведение проходили почти все странники, пересекшие Крестал, а местные часто любили коротать здесь время. Над дверью висела вырезанная из дерева драконья голова, а еще выше – вывеска с названием «Желудок дракона». На двери же было корявым почерком выцарапано, явно, ножом: «если у тебя желудок крепок, как у дракона, отведай моей стряпни и пойла!». Хельд был флорскелом. Бледная кожа, темные волосы, худощавый. Глаза были как у рептилии, с вытянутыми зрачками. Вот только крыльев за спиной, как положено флорскелу, у него не было, что делало его только больше похожим на человека. Жители Крестала давно уже принимали Хельда таким, какой он есть.
Трактир был уже почти полон, пустовало лишь несколько столов. Как всегда, Хельд неуклюже разливал пиво из огромного бочонка, проливая неимоверное количество напитка на пол. Зато как ловко он умел скользить по пивным лужам, разнося заказы! Стоило Арстелю войти – его сразу же окликнули.
– Арстель! Опять ты пришел выпить вместо работы? – воскликнул флорскел, – люди без обуви ходят, а он! Я, между прочим, работал не покладая рук.
– Как будто ты здесь так напрягаешься, – ответила молодая светловолосая крестьянка за барной стойкой, – не обращай внимания, Арстель, присаживайся.
– Спасибо, Карен, но Хельд в чем-то прав, – Арстель сел на грубо отесанное бревно вместо стула.
– Я всегда прав! – налил флорскел новую кружку и опустошил ее.
– Слушай, куриная бошка, – сказал мускулистый плотник Харал по прозвищу Зверюга, – ты бы лучше так разливал, как языком чесал. Я еще трезв, мать твою!
Под успокаивающий гул бесед в этой уютной таверне-избе у старых друзей завязался разговор.
– Говорят, на границе творится что-то нечистое, – сказала Карен, – мертвецы оживают из могил, люди бегут из селений. Равшары становятся все агрессивнее, многие уже на территории Союза. Сестра слышала, многие маги сбились в группы и подчиняют себе селян. Хотелось бы верить, что это лишь слухи, но…