Хозяйка заброшенного поместья - стр. 13
– От тифа померла. – Марья снова потянула край передника к лицу, утирать проступившие слезы. – Вместе со всеми вашими младшенькими.
– Брюшного или сыпного? – вырвалось у меня.
Глаза Марьи на миг словно остекленели, и я мысленно одернула себя. Незачем пугать людей странными вопросами. Нянька, скорее всего, не знает, а мне на самом деле без разницы. Один переносят блохи, второй – кишечная инфекция, но и то и другое – признак, что здешние представления о чистоте здорово отличаются от наших. Кажется, готовить мне лучше самой.
– Про тебя-то говорили, чудом выжила, – вернулась в реальность Марья.
Я молча кивнула. Что тут скажешь?
Переступила с одной окоченевшей ноги на другую, чуть согревшуюся под одеялом.
– Неси валенки или что у тебя есть, – велела я. – И… Баня в доме где? Дров хватит?
– Так поздно уже баню топить! Пока прогреется, солнце сядет.
А в темноте в баню не ходят – в это и в нашей деревне верили.
– Хорошо, скажи, откуда воды натаскать, и дай теплую одежду. В кухне на плите согреем.
Если печку в моей комнате не топят, значит, есть еще одна. Должна же Марья была на чем-то сварить «хлебово».
Но она в который раз всплеснула руками.
– Да что ж с тобой творится, касаточка! Какое тебе воду таскать, ты ж переломишься! Две бочки в кухне стоят, сейчас согрею, а потом сама из колодца воды принесу.
Я мысленно выругалась, открыла было рот и тут же закрыла. Спорить пока бессмысленно. Не в одеяле же к колодцу бежать. Надо осмотреться немного, переодеться, а до того – вымыться.
В кухне и помоюсь, там наверняка теплее. Пусть в тазике – все лучше, чем ничего. Заодно и посмотрю, в каких условиях Марья готовит. Как бы не оказалось, что зря я согласилась поесть.
Марья облачила меня в подбитый ватой стеганый халат и повела в кухню. За дверью моей комнаты обнаружилась длинная галерея, в которую выходили еще двери. В большие, почти как витрина, окна лился свет. Похоже, здесь когда-то был зимний сад. Тут и там стояли горшки с потрескавшейся землей и сухими остатками растений. Одно окно было кое-как заколочено досками, из щелей несло холодом. Это не дом, а моржатник какой-то! Слышала я, конечно, что низкая температура в спальне улучшает сон и продлевает молодость, но надо ж и меру знать!
– Ванька, лакей, заколачивал, – сказала Марья, заметив мой взгляд. – Нос задирает, а руки из… криворукий, короче.
– Лакей? В доме есть еще… – Я осеклась: слово «прислуга» не ложилось на язык.
– Никого, кроме нас с тобой. Аспид с собой привозил Ваньку. Как привез, так и увез. Даже кухарку не взял, сам себе на спиртовке готовил.