Хозяйка расцветающего поместья - стр. 42

– Мы не закончили, – промурлыкал муж, склоняясь к моим губам.

– Невозможный ты человек, – выдохнула я, когда удалось отстраниться. – Я даже отпихнуть тебя не могу, не зная, где сломано.

Он тихонько рассмеялся.

– Как удачно, что у меня такая заботливая жена.

Я ткнулась носом в его шею. Запах его одеколона – пряный, с легкой горчинкой, и одновременно свежий, как трава после дождя, – закружил голову не хуже поцелуя.

– Просто я знаю, как это больно, – попыталась я воззвать к здравому смыслу.

– Ребра – не орган любви.

Он приподнял мой подбородок, начал покрывать лицо поцелуями – неторопливо, дразняще, и когда его губы снова накрыли мои, колени едва держали.

Палантин соскользнул с плеч. Виктор потянул меня в будуар. Шторы уже опустили, и я вцепилась в его руку, чтобы не споткнуться в кромешной тьме. Муж щелкнул пальцами, искра на миг ослепила, а когда я проморгалась, обнаружила себя на козетке, и теплые блики свечи играли на лице Виктора, который устроился рядом.

Света одновременно было и слишком мало, и слишком много, огоньки двоились, множились в зеркалах, сплетаясь с тенями.

Я потянулась к шейному платку Виктора, пальцы едва слушались от нетерпения, а когда его руки коснулись моих, помогая справиться с узлом, будто ток пробежал по телу, отдаваясь внутри сладкой дрожью. Шелковый лоскут улетел в полумрак, Виктор склонился к моей шее.

– Моя невыносимая… – Горячий шепот перемежался поцелуями. – Невозможная… совершенно невероятная жена…

Он опустился на колени перед кушеткой. Сдвинул платье с моего плеча, прохладный воздух комнаты коснулся кожи, и на контрасте прикосновение разгоряченных губ к шее, ключицам, груди ощущалось острее, ярче. Я справилась с застежкой его фрака, завозилась с жилетами… попадись мне сейчас тот умник, который додумался до этой моды – носить сто одежек, и все с застежками! Не выдержав, я дернула, пуговица застучала по полу. Виктор рассмеялся низким, бархатным смехом.

– Я пришью, – прошептала я, целуя его кожу в вырезе рубахи.

– Какие странные вещи тебя волнуют. – Он спустил мое платье еще ниже, высвобождая грудь, приник к ней. Мурлыкнул: – А сейчас?

Я застонала, запрокидывая голову.

– Вот так-то лучше, – усмехнулся он, потянул одежду с другого моего плеча, опуская до талии.

Руки выводили узоры по моему телу, он то прихватывал мою кожу зубами, то нежно зализывал укус, то касался губами совсем невесомо, так что я потеряла чувство реальности. Осталось лишь мерцание свечей, его прикосновения, неровное дыхание и бешеный стук сердца.

Сама ли я освободилась от остатков одежды или муж помог мне? Хотелось вцепиться в его плечи, но каким-то краем сознания я помнила, что могу сделать больно, и потому откинулась на кушетке, опираясь на выпрямленные руки. По телу пробегал то холод, то жар, и меня просто трясло от желания. А Виктор, точно издеваясь, отстранился, заглядывая мне в лицо, и только пальцы его тихонько играли с моей грудью.