Хозяйка мертвой избушки - стр. 3
– За что мне такая напасть?! – причитала она в последний день седмицы. – Дома ничего не делает, и ладно бы лентяйкой была. Так ведь для других столько работы исполняет!
Худенькая Алёнка выглядела раза в два меньше тётушки. На ней было латаное перелатанное платье и лёгкая косынка, больше похожая на рваную тряпку. Она молча переступала босыми ногами, глядя в землю. Пережидала.
– Дома порося не кормлены, зато в общем загоне у всех коней гривы расчёсаты. Кадка с водой пуста, а соседские девки хвастают, как Алёнка им грибы перебрать помогла. Хоть кол на голове теши. Ой, зачем я купилась на посулы твоей матушки? На кой взяла тебя?! Выгнать бы, поглядели бы, кто тебя из тех, кому за так работу исполняешь, к себе приняли.
Подобные посулы Алёнку не трогали. Уже лет пятнадцать тётка грозится её выгнать, а до сих пор не исполнила угрозу. Единственное, что приносило Алёнке боль – это поминание матушки. Тётушка Параскова наотрез отказывалась говорить о её матери Калине. Такое прорывалось у неё лишь в моменты большой злости.
Девушка погладила плат с розовыми цветочками, повязаный на шее. Это единственная вещь от мамы. Нет у Алёнки ничего дороже.
Параскова замолчала, окончательно выбившись из сил. Девица пыталась взять себя в руки, чтобы не выдать свои чувства. В этот момент во двор влетел паренёк лет десяти. Васька, сын старосты. Весь дрожит, как лист под дождём. Глаза по монетке.
– Батька… к себе… требует, – даже не отдышался, протараторил.
Параскова в последний раз недобро зыркнула на Алёнку и начала оправлять платье.
– Чего ему ироду… – тëтушка поймала взгляд паренька и поправилась. – Батюшке нашему заботливому, надобно…
Васька замотал головой.
– Нет. Вас не звали, – палец его уткнулся в Алёнку. – Её!
***
Посерёдке деревни Черёмушки располагалось просторное и ровное место. Детвора звала его – лысина, потому что располагалось оно почитай на макушке огромного холма и напоминало лысину на голове старосты. Не было в округе места выше, домики окружали её с юга и востока, с запада бросала петлю река Быстрянка. На краю лысины, как два рога, возвышались идолы Волоса и Ярилы, главных заступников и покровителей деревни. Оба вырублены из цельных стволов дуба. Волос суровый и бородатый, Ярила с улыбкой и развевающимися волосами. Был ещё идол Коши-Кощея, но он стоял у леса, поодаль от деревни. Туда ходили только когда поминали мёртвых.
Здесь же, на лысине, справляли праздники, сюда собирались на совет, когда староста желал выслушать мнение жителей. Вот и сейчас тут стояли самые именитые люди деревни. Кузнец Колун, широкоплечий, с прокопчённым лицом и руками. Первый охотник Хват в одеждах отороченных соболиными мехами. Тётка Севея, знахарка и ведунья. А вот и староста деревни дед Панас седобородый старик с, как уже было сказано, блестящей лысиной. С ним двое дюжих сынов: Прохор и Жит.