Хозяин - стр. 33
Два полка, разбросав крылья, зашли к подножию высокого холма, мохнатая лесистая вершина которой круто уходила в небо, почти теряясь в атмосферной дымке. Лука вспомнил, как в детстве пытался взобраться на невидимую отсюда вершину, но, как и предсказывали опытные люди, неудачно. Холм представлял собой часть стены, достаточно неприступной, чтобы не заботиться об охране. Это понимали и враги, поэтому штурм предстояло вести с трех сторон.
Основной удар должен был нанести фланговый полк, в первых рядах которого стоял Лука. Ему дали меч и щит, а на тело – толстую рубашку с нашитыми твердыми пластинами, предохраняющими от ударов лезвий. Справа от него стояла пантера, по другую руку – оборотень-луперк, чем-то похожий на Лока. Этот оборотень в ожидании битвы почти превратился в волка.
Лука повернул голову и посмотрел на Лайму. Она заметила его движение и нервно улыбнулась, блеснув остренькими клыками. В ее чертах едва заметно проступало что-то кошачье, что, впрочем, совсем ее не портило. Чем ближе было время атаки, тем все более в обличьях воинов-мутантов вокруг проступало нечто звериное.
Высоко в небе, частично затмевая дневной свет, летали тучи химер и гарпий. Случайное, даже не опасное ранение в брюхо могло выпустить водород из летательных мешков химер, что заставляло их опускаться на землю и делало легкой жертвой врага. Поэтому их время наступало в разгаре битвы, когда из-за тесноты и беспорядка метать стрелы было затруднительно. Тогда приходил черед ядовитых жал химер.
Гарпии меньше боялись стрел. Они и сейчас летали пониже, наполняя пространство визгливыми и безумными воплями.
Шея затекла, Лука опустил голову. Он помнил свое прежнее отношение к летунам и понимал, что считать их товарищами стал после обряда в походной церкви. Колдун одурманил его, все в голове поменяло места, но он ничего не забыл из своей прежней жизни. Просто многое стало безразлично. Тем более что жизнь горожан, своих прежних соседей и знакомых, он и прежде никогда не ценил. Все равно чувство было странное, словно бы разом освободился от всех пут прежних законов совести и морали. Он приобрел новую совесть и новую мораль и не собирался с этим бороться. Однако же разум подсказывал необычность произошедшего, с этим спорить было нельзя.
На широких городских стенах собралось почти все мужское население города. Суеты не было заметно; лучники заняли отведенные места, за ними толпились остальные защитники. Иногда со стены легко взлетала стрела и, все увеличиваясь, приближалась к войску лесных. Не долетев, вонзалась в землю, под насмешливые выкрики врагов.