Хоттабыч под прикрытием - стр. 22
Именно эту площадь мы как раз проезжали, и имели честь любоваться на статую Ленина Перстом Указующего. А рядом с Лениным – все та же реклама мэрских выборов. Отлично смотрелось, надо сказать. Какой-то добрый человек пририсовал мэру на плакате ленинские усы с бородкой. Зеленой краской. Сходство получилось просто потрясающее. Особенно в выражении добрых-добрых, честных-честных глаз.
Алюминиевый вождь мирового пролетариата указывал аккурат на похоронное бюро. Весьма пафосное, с мраморными ступеньками и золочеными колоннами. Золотые же буквы над входом гласили: «В добрый путь». А растяжка над вывеской обещала: «Только для Вас! Второй гроб в подарок!»
– Особенно актуально рядом с рестораном, – хмыкнула сестрица, и я, следуя за ее взглядом, прочитала еще одну вывеску.
«Жричодали». Ресторан кавказской кухни, если верить картонной носатой роже в витрине.
Если я правильно помню, на этом месте пятнадцать лет назад располагалось предприятие общепита «Столовая №2».
– Повара те же, качество еды то же. Традиции рулят, – прокомментировала я.
– Смотри-ка, тут и частная клиника, а на задворках наверняка морг. Предприятие полного цикла, однако.
– Ты права, поищем другую гостиницу, – согласилась я, пытаясь не смеяться.
– Снимем квартиру на окраине, – резюмировала Янка. – Там никто не удивится лопатам. И до поместья ближе, и столовкой не пахнет. Я надеюсь.
Насчет квартиры Янка погорячилась. В славном городе Энске квартиры были только в центре и около стекольного завода. Все остальное – частный сектор.
Надо сказать, что частный сектор поблизости от усадьбы Преображенских – вообще отдельная история. Изначально там была деревня. В советские годы Энск разросся, городская улица добралась до самой деревни, и в точном соответствии с программой партии граница между городом и деревней перестала существовать.
Так и было годов этак до двухтысячных, когда весь Энск больше всего походил на запущенную деревню: двух-трех-этажный старый центр, несколько десятков четырехэтажных заводских домов барачного типа и домики-домики-домики. Если вы были в маленьких провинциальных городках, то точно знаете, как все это выглядит.
Выглядело до недавнего времени.
То ли мэр оказался фанатом своего дела, то ли у него кореша в Минфине. Уж не знаю каким образом, но он сумел привести в порядок центральные улицы, реставрировать старинный монастырь и разрекламировать Энск как центр регионального туризма. За что ему честь и хвала.
Так вот, о границе между городом и деревней. Она была. Причем настолько явная, что мы вместе с Янкиным джипом в нее чуть не провалились. Потому что асфальтированная улица была-была – и прекратилась. Ровнехонько под дорожным знаком «конец города Энска» (ну знаете, когда название города перечеркнуто), этаким новеньким и блестящим знаком. А в двадцати метрах за ним скрипел на ветру ржавый, покосившийся антиквариат.