Хорошая женщина – мертвая женщина - стр. 21
В двенадцать ночи все были на своих местах. Разрумянившаяся Лариска сидела потупив глаза. Светило не стал томить прелюдиями:
– Принесла таракана?
– Нет.
– Ну, на нет и суда нет. Я предупреждал.
– Да нет тараканов нигде, мы, честно, обыскались. Домой родственникам, друзьям звонили, просили в столовку сходить поискать – нету, вымерли все. Что делать-то теперь?
И среди всеобщего молчания, которое из заинтригованного уже начало превращаться в зловещее, послышался чей-то голос: «Есть!» Через головы от двери к центру пошла коробочка, передаваемая множеством рук.
Есть таракан. Лариска осторожно приоткрыла коробок, настолько, чтобы, с одной стороны, не упустить драгоценную добычу, с другой – не дай Бог не прикоснуться к содержимому, таракан все-таки, гадость какая! Но вместо рыжего усатого с полосатым брюхом мерзкого насекомого в коробке оказался какой-то лесной жук, похожий на таракана, но явно не таракан. Лариска виновато подняла глаза на ведущего: говорить – не говорить?
– Это не таракан!
– А кто?
– Жук какой-то.
Вот дура! Аудитория вдохнула и шумно выдохнула в справедливой ярости: парились из-за этой дуры сутки, а ее за язык тянут, подумаешь, эксперт! Помалкивала бы, глядишь, подмену бы никто и не заметил, будет, что ли, ведущий проверять, настоящий таракан или нет! Лариска сама уже опомнилась, втянула голову в плечи, сообразила, что лишила народ зрелища.
Но ведущий, видимо, оценил Ларискину честность и махнул рукой на то, что таракан ненастоящий.
– Ладно, пойдет такой. Скажи ему все, что вчера собиралась.
– В смысле?
– Ну, про отданные лучшие годы, про то, что ты в ответе за тех, кого приручил, и про все остальное.
– Кому? Таракану, что ли?
– Ну да.
– Так это же таракан! Он не понимает ничего!
В зале висела тишина.
– О, Господи, ну я и дура! А я столько времени распинаюсь, все пытаюсь что-то объяснить, донести, доказать…
– Что будешь с ним делать?
– Не знаю… Раньше, до сегодняшнего дня, раздавила бы, а теперь, когда его столько народу искало, старалось для меня – отпущу на свободу, пусть ползет по своим делам.
Лариска подошла к окну, распахнутому в июльскую ночь, и раскрыла коробок.
18.09.11
Жучка
– Меня собака не слушается! Жену – слушается, а меня нет. Залезет на кровать, ляжет на мое место – и не сгонишь. Я ей: «Жучка, пошла вон!» – а ей хоть бы хны!
В его голосе звучат рыдающие нотки. Вообще-то чаще он сидит на тренинге молча. Обрюзгший, вечно потный, лысеющий, с прилипшими колечками темно-русых кудрей, лицо красное, какой-то то ли диабет у него, то ли гипертония. Вроде бы мужчина, но хоть и мало их в подобных группах, однако не котируется: молчит-молчит, потом как прорвет, и тогда его жалобы вперемешку с брызгами и пузырями извергаются сквозь слезы и сопли. Отвращение и брезгливость, смешанные с жалостью.