Холодок - стр. 12
К слову, свои причины ненавидеть старшую дочь Карла были и у Густава. Причиной послужило то, что когда его младший сын, Конрад, предложил Пенелопе поухаживать за ней, она ему решительно отказала. Некоторая вспышка ненависти пронеслась и по отношению к Андреасу, когда Густав выяснил, что Пенелопу окучивает Эриксон. Таким образом Густав пришёл к простому выводу, что, по мнению Пенелопы, его сын хуже сына Андреаса.
– Успеем – уверенно заявил Герман за соседним столом. – Уборка идёт по плану, так что времени хватит.
– Я бы на твоём месте не был так спокоен. Один раз в этом году погода нас уже удивила.
Герман не стал ничего отвечать, поскольку все понимали, насколько упрямым был Густав в своей правоте. Он ещё несколько минут приводил кучу доводов в пользу своего мнения, а Герман думал о том, насколько же Густав всё драматизирует. Сам же Герман был прямой противоположностью и предпочитал смотреть на любую проблему как на вопрос времени: стоит немного напрячься и никакой проблемы не будет. Вот и теперь, проиграв в «Башню», он сказал Томасу уверенным тоном, энергично размахивая руками:
– Так, давай ещё раз. Стакан пуст, так что теперь мне ничего не помешает.
Эти слова сильно развеселили Томаса.
Мартин окинул взглядом всех присутствующих, в последний раз всё взвесил и, в конце концов, рискнул произнести:
– Ну ладно. Я вижу, никто не хочет говорить об этом, тогда начну я. – Все тут же посмотрели на Мартина. Уперев левую руку в бок, он продолжил говорить без малейшей дрожи в голосе: – Надо смотреть правде в глаза. Урожай в этом году скудный. До весны его точно не хватит. Может пора уже обсудить альтернативу.
Первым ответил Густав:
– Я бы не сказал, Мартин, что здесь все сторонятся этого разговора. Все всё понимают. Просто надо закончить со сбором пшеницы, чтобы оценить окончательный объём провизии.
– А я смотрю, – начал Вильгельм, – вас совсем не беспокоит такой вариант.
– Мы просто реалисты – парировал Мартин.
– Вы просто сумасшедшие – возразил Томас.
– Поаккуратнее с выражениями – настаивал Густав.
Томас забыл про игру, опустил стакан на стол, резко встал с табурета, ткнул пальцем в сторону Густава и сказал с упрёком:
– Легко говорить, когда у тебя нет дочерей.
Немного повысив голос, Густав ответил:
– Это что ещё значит!? Не хочешь ли ты сказать, что я сволочь безжалостная!? Или может ты считаешь, будто я виноват в том, что у меня три сына!?
– Меня не волнует, что ты думаешь – продолжал Томас. – У многих из нас девочки старше десяти лет, и мы не собираемся выслушивать такие разговоры от тех, кто ничем не рискует.