Холодное сердце Бывшего - стр. 40

– А если бы я выпила? – спрашиваю я, всё ещё отказываясь верить, что она хладнокровно отравила бы меня. Быть может, я и правда по-детски наивна.

Она хмыкает и закатывает глаза, затем высыпает остатки трав из ступки во вторую чашку, заливает её водой и отпивает, после чего морщится.

– Это тоник. Его прописывают лицам с магическим истощением, чтобы быстрее восстановили силы.

Недоверчиво смотрю на чашку. Аделаида фыркает.

– Не хочешь – не пей. Но твой дракон долго был взаперти, потому нуждается в подпитке.

Она равнодушно допивает своё зелье и отставляет чашку. Внутренне я всё ещё опасаюсь подвоха, особенно после фокуса Лестрейла, но вдруг понимаю, что это тоже тест. Несмотря на многогранность и сложность наших отношений, Аделаида ждёт, что я продемонстрирую своё доверие. Отказаться от тоника – потерять шанс на её содействие.

Под её внимательным взглядом я опустошаю чашку с терпким горьким напитком. Когда пустая посуда с грохотом опускается на столешницу, уголки губ матери приподнимаются в подобии холодной отстранённой улыбки.

– Наверное, это в тебе меня всегда так и бесило, – говорит она, лениво разглядывая свои ногти. – Эйван похож на своего вспыльчивого, но в целом мягкого отца, которым так легко манипулировать. Ты же смеёшься в лицо смерти ради своих идеалов, гордая, умная – похожа на меня.

– Но наивная, – напоминаю я её же слова ехидно.

Аделаида пожимает плечами.

– Я тоже была наивна. Я мечтала стать исследователем, но приказ императора заставил меня занять место жены дель Монрока. И даже так я наивно надеялась на любящую семью и счастливую жизнь. Но реальность жестока. Однажды она и тебе обломает крылья, странно, что этого до сих пор не произошло.

– На этой позитивной ноте перейдём к делу? – спрашиваю я холодно. – Твоё зелье. Возможно ли снять его воздействие?

– Нет ничего невозможного, – артистично взмахивает рукой мать. – Но придётся постараться. Зелье замешано на крови Лестрейла, потому связывает выпившего с ним. Для противоядия она тоже нужна. Добыть такой ингредиент, для нас, рабынь, непосильная задача.

Я нащупываю под тканью накидки ножны кинжала, достаю его и столь же артистичным жестом открепляю от ремешка кольцо, столь удачно незамеченное Хильдой. Покрутив камень, я выдвигаю иглу. Аделаида приподнимает бровь, принимая добычу из моих рук, внимательно рассматривает её, после чего заключает:

– Тут всего капля, и та засохла.

– Этого мало? – разочарованно спрашиваю я.

– Хватит на одну попытку, – отвечает мать. – Если зелье не удастся, придётся добывать ещё кровь.

– Ну так сделай это за одну попытку, – хмыкаю я. – Неужели великой Аделаиде Модилье это не под силу?