Холодное сердце Бывшего - стр. 28
– Это чудовищная магия, – шепчу я. – Подобной не должно существовать!
– Даже твоя мама так посчитала, – пожимает плечами Лестрейл. – Всё же не хватает ей жёсткости. Она могла бы добиться куда большего, отбросив некоторые принципы.
Да, по сравнению с императором даже моя мать кажется добродетельной и принципиальной особой, что прекрасно его характеризует, ибо по мнению любого адекватного человека Аделаида лишена принципов напрочь. Я даже не уверена, что она мне-то поможет. К счастью, я не возлагаю на неё особых надежд, скорее, даю ей последний шанс доказать, что она испытывает ко мне хоть каплю светлых чувств.
Что до кузена, от него я жду исключительно самые мерзкие пакости. И в борьбе с такой беспринципной, мелочной заразой мне понадобятся самые надёжные союзники. И очень хитрые…
К счастью, такие у меня на примете имеются, мне бы только с ними встретиться.
А значит, продолжаем придерживаться плана.
– Завтра утром я отбываю с ёрмунгандом, – сообщаю я.
Лестрейл кивает.
– До того, как окажешься в Хрустальном дворце и получишь дальнейшие указания, попытайся подмазаться к нему, – ухмыляется он. – Ты же умеешь находить подход к мужчинам…
Он поддевает прядь моих волос, изучая её на свету, и брезгливо поджимает губы.
– Иногда мне так жаль тебя, – говорит он издевательски. – Все твои беды из-за того, что ты доверилась не тому мужчине. Ты могла бы быть главой рода дель Монроков, как хотел твой отец, или даже императрицей… Но твоя наивность тебя погубила.
– Я была юной. Я верила в любовь.
– Надеюсь, ты исцелилась, – хмыкает Лестрейл.
– Пилюля была горькой, но эффективной, – рассеянно отвечаю я, по привычке потирая плечо. Под тонкой алой тканью хорошо прощупывается рубец.
– И всё же на него ты смотришь щенячьими глазами, – Лестрейл подбородком указывает на высокую фигуру Винсента. – А я для тебя злодей. Но я растоптал твою жизнь из-за разбитого сердца, моя милая кузина. А он – просто так. Не забывай, Рубия, кто истинный злодей в твоей жизни.
Съедаю очередную его ложь, на этот раз приправленную крупицей горькой правды. Лестрейл никогда не любил меня, будь иначе – не ставил бы клеймо и не напоминал бы всю жизнь, что я просто пользованная вещь. Но и Винсент ничуть не лучше.
Меня от них тошнит. Пираты, конечно, те ещё гады, но в период перемирия с ними смело можно выпить, не боясь, что тебе воткнут в спину кинжал. Даже у них есть кодекс чести, а уж меня они боялись и уважали. Интересно, сильно бы они разочаровались, если бы увидели грозу морей вытанцовывающей перед императором в красном платье?