Ход Волшебницы - стр. 18

– О Часах расскажи мне правду истинную, – я невольно принялась говорить, как он, растягивая слова и переставляя их местами, но тут же спохватилась. – Ты сам говорил, что был и Драконом, и Мудрецом – значит, ты жил ещё в те давние времена… когда её имя, – я понизила голос, – не вычеркнули из Истории.

Свет вдруг погас – чудище закрыло глаза, и темноту рассеивал только рубин на моём жезле.

– Многое уже знаешь ты, Волшебница. Многое… Расскажу я тебе о Часах.

Его речь потекла дальше, как волны неторопливой, обманчиво мирной реки.

– Часы, о Волшебница юная, есть не что иное, как артефакт священный, куда священнее, чем жезл любой, или кристалл, подобный твоему. Ибо с них начался отсчёт не только на доске маленькой, но и на Доске большой…

Я слушала, притаившись, как майси, и боясь шелохнуться, а голос моего собеседника стал ещё тише:

– С тех самых пор и не смеют фигурки остановиться, и нет конца Игре, пока идут Часы, пока охраняет их Башня…

Вот оно как! От волнения я стала кусать кончики пальцев. Только бы не проговорить возникшую мысль про себя, только бы удержаться! Между тем чудище помолчало, видимо, ожидая вопросов. Поскольку я не задала их, речь его возобновилась:

– Рассказал я о Часах тебе, Волшебница юная, теперь выполни просьбу мою и покой даруй мне.

Я встрепенулась:

– Погоди. Ты мне не так уж много рассказал!

Чудище распахнуло свои огромные веки, плеснув мне светом прямо в глаза. Я невольно зажмурилась.

– Не было уговора, Волшебница юная, чтобы я тебе много рассказывал.

Я вздохнула и постучала рубином по ладони, думая, что поторопилась с условиями. Оставалось надеяться, что хоть о Часах собеседник сказал мне «правду истинную». В любом случае, придётся поверить ему на слово.

– Даруешь ли ты мне покой? – настойчиво спросило чудище.

Я вздохнула ещё раз, подняла жезл и нехотя прицелилась.

Ловушка оказалась похожей на ту, в которую попадались майси в Башне. Из дерева и металла. С надёжно защёлкнутой дверцей и толстыми прутьями. Я посмотрела себе под ноги – поджечь бы деревянный пол и сбежать, или дверцу отпереть с помощью искр… Если бы только ловушка не висела в воздухе, а это означало, что я полечу вниз и разобьюсь насмерть. И лететь придётся долго – в самые недра Доски.

Вот и помогла чудищу! Избавила от вечной участи Жертвы, покой даровала. А потом земля провалилась под ногами, и опомнилась я уже в наглухо закрытой ловушке… Как теперь отсюда выбираться?

Подняв голову, я прищурилась: где-то там, наверху, пробивалась полоска света. Ловушка была подвешена за массивный крюк, привязанный к толстой верёвке, а та, надо думать, уходила на поверхность земли. Что, если попробовать втиснуться между прутьями, вскарабкаться на крышу и потом лезть вверх по верёвке?