Хлеба кровавый замес - стр. 13
Шаховской повернулся к солдатам и хотел им продублировать общий смысл, но Женя его опередил – он также находился в шлемофоне, а значит, мог слышать всю информацию и радиообмен:
– Короче, олени, сейчас через кишлак пойдём… из рук бачат ничего не брать! Понятно?!..
Из глубины отозвался чей-то голос без энтузиазма – не столько потому, что им что-то было надо от бачат, сколько из-за того, что Женя обходился с ними, по их мнению, полноценными солдатами, как с несмышлёными детьми:
– Понятно…
По тону ответа было не ясно – на что же солдатики вообще рассчитывали с началом этих боевых, первых для них по личному участию? Что служба по уставу теперь закончилась, и наступил «военно-полевой колхоз»?
Женя продолжил для ясности:
– Было раз: такой же, как вы, особо понятливый, взял у бача часы, напялил на руку, и без руки остался… Оторвало кисть. Теперь понятно?
Повисла пауза.
Между тем быстрый восточный рассвет, миновав ночную темень через стремительные предрассветные сумерки, перешёл в светлонебое утро. И хотя солнце еще не палило своим согревающим светом, и утро было даже скорее прохладное, но это было уже полноценное утро. И солдаты от безделья и по запросу организма решили перекусить сухпаем.
Конечно, разогревать его во время движения было не на чем. Но тем и хорош горный сухпай, что в нём можно было найти продукты на любой мужской вкус даже в холодном виде.
Сухой паёк был получен на каждого члена экипажа из расчета на десять дней. Это только на первые дни: точные сроки окончания операции всегда неизвестны. И он занимал значительную часть десантного отделения, наряду с боекомплектом, тоже на десять суток боя.
Все это было умело распихано по днищу десантного отделения, чтобы, с одной стороны, было просто доставать, но и оставалась горизонтальная площадка под лежанки для сна экипажа. Кроме того, размещение должно было не мешать, при необходимости, десантироваться к машине через боковые люки и вести огонь из оружия. Так что правильно всё погрузить и разместить – целая наука. Это знания, которые приходили лишь с опытом в первую очередь водителям БТРов.
Пока офицер дремал, молодые солдаты что-то достали из коробки и ели. После того, как радиообмен закончился и Шаховской освободился, Молдаван обратился к нему:
– Товарищ капитан, а вы что-нибудь будете?
– Паштет и банку сока. Женя, а ты что не ешь? – спросил командир у водителя.
– Да как встанем где-нибудь минут на пять, то и я чего-нибудь проглочу, – откликнулся Женя.
Молдаван вскрыл банку паштета размером с шайбу и проколол дырки в металлической баночке яблочного сока, отрезал хлеба, который был получен дополнительно к сухпаю на первые дни, и протянул всё это своему командиру. Тут молчаливо жующий Вася неожиданно выдал: