Хижина. Ответы. Если Бог существует, почему в мире так много боли и зла? - стр. 13

Однажды мы с моим четырехлетним внуком Джеем кое-что мастерили дома, хотя «мастерили» – в данном случае громко сказано. Мы пытались собрать книжную полку (такую, что доставляются разобранными в плоской коробке) и бились над инструкцией, написанной на иностранном языке. Мы сделали почти половину работы, и тут я понял, что собрал первую треть вверх ногами и теперь придется все развинтить и начать сначала. Джей терпеливо наблюдал за моими действиями и помогал, но, увидев раздраженное выражение на моем лице, понял, что что-то не так.

– Деда, ты чего? – спросил он.

– Ничего, я просто… – Я стал объяснять, почему разбираю наш шедевр. – Я просто… – Я замолчал, пытаясь подобрать подходящее слово. – Я просто…

– Расстроился? – сказал внук с серьезным, сочувствующим видом.

Я рассмеялся.

– Спасибо, Джей. Лучше и сказать нельзя. Я расстроился.

Откуда четырехлетнему ребенку известно это слово, а главное, откуда он знает, в какой ситуации его употребить?

Если такая мелочь, как неправильно собранная полка – одно маленькое напоминание о том, что я не все могу контролировать, – способна меня расстроить, в каком расстройстве, должно быть, постоянно пребывает Бог!

Мой друг Мартин Шлеске, всемирно известный скрипичный мастер из Германии, высказался об этом так: «Из Писания я узнал, что Бог в душе художник, а не упертый инженер-строитель. Если бы мир создавал инженер, он был бы постоянно недоволен. Мы бы все время мучились, выслушивая жалобы конструктора-перфекциониста, чей план никогда не осуществляется строго по чертежам. Реальность вечно нарушала бы его безупречную строительную схему. Но истинный Создатель понимает, что нужно не только задать форму, но и оставить место для спонтанных изменений и поощрять самостоятельность. Мудрый Создатель позволяет своему Творению жить своей жизнью, расти и развиваться».

Всемогущество Бога не означает жесткого контроля. Тогда как же он властвует над миром? Оставаясь верным своей сути: через любовь и любящие отношения с людьми.

Мы с Ким были в некотором смысле «властители» дома, но после рождения первого ребенка поняли, что ничего не контролируем. Если кто и управлял всем в нашем доме, так это новорожденный. От него зависело все – время, когда мы спали и когда просыпались; наше настроение; то, как часто мы ходили в гости. Трехкилограммовый человечек превратил взрослых людей в сентиментальных хлюпиков, готовых отказаться от привычных удовольствий – например, сна – ради служения ему. Это сводило с ума и порой было невероятно тяжело, но нам нравилось – нравилось до такой степени, что мы повторили это еще пять раз.