Хирурги человеческих душ - стр. 131
– Пред вами отнюдь не игумен и тем паче не евнух, – игриво погрозил ей пальцем следователь, втайне радуясь, что обольстительница находится в пределах досягаемости и без позы и сопротивления идёт на примирение.
– Ах, так! Значит, у вас нет… м-м-м… церковных запретов? Так откройтесь же, как вы узнали про меня?
– Всё элементарно, Ватсон, – церемонно скрестил руки на груди Подлужный. – Прокуратура знает всё.
– И имя убийцы Марины? – погрустнела Соболева. – Он арестован?
– Сожалею. Устанавливаем, – мгновенно помрачнел сотрудник прокуратуры. – Полагаю, что изобличение – дело считанных… дней. При условии сотрудничества с нами граждан. В том числе и вас.
– Увы. Мне нечем вас обнадёжить, – с печальной тенью на лице пояснила артистка. – О похоронах узнала на гастролях. Помянула Мариночку. Была в жутком сплине. Думайте, что хотите, но бутылку шампанского осушила на мах. Его принято пить на торжество, а я – на тризну. Кроме него я вообще ничего не пью. Если только с напёрсток хорошего коньячку. Вернулась в Среднегорск. Разузнала про Маришу. Съездила на могилку. Опять приложилась. Утром – в разобранном состоянии. А тут вы позвонили… Увы, но для меня варварская расправа с Мариночкой – тёмный лес.
– Расскажите что-то значимое о ней, – попросил Алексей. – Чтобы я составил более глубокое представление о вашей подруге. Кстати, как вас по имени-отчеству?
– Прокуратура же знает всё! – просветлев обликом и отвлекаясь от траурного прошлого, озорно подловила его на промахе и «взяла с поличным» Соболева. – Продемонстрируйте свои способности.
– Ларчик открывается методом логической дедукции, – не оплошал Подлужный. – Затруднение лишь в том, что человечество не придумало достойного обозначения для той кудесницы, что нарисовалась передо мной.
– Боже! Сколько пафоса! – поощрительно воскликнула Соболева. – Но я позволяю вам поизощряться, на сей счёт. Нуте-с?
– «Соболева О.», – задумчиво протянул Подлужный, принимая игру. – Быть может, Орнелла?>47– тонко польстил он.
– Нет, – азартно улыбнулась проказница. – Но мне приятно.
– Мерилин? Клеопатра? Нефертити? Жозефина? – ненавязчиво курил фимиам Алексей.
– Нет! – уже смеялась Соболева. – Мне нравится ход ваших мыслей, однако, где же здесь буква «О»? И потом: почему сплошь чужестранные имена?
– Да потому, что неподражаемо прекрасное всегда нам кажется не от мира сего! – был в ударе компаньон по развлечению.
– О! – только и сумела произнести девушка.
– Тогда, быть может, Ладэнэлла? – выдавал экспромт за экспромтом «на флирт-марше» Подлужный.
– Ладэнэлла? Хм, впервые слышу, – игриво отвела книзу танцовщица нижнюю губку, выказывая каёмку розовой слизистой оболочки. – Что оно значит?