Хирурги человеческих душ - стр. 130
Осведомляясь, на сей счёт, Соболева с артистической ловкостью, как в западных фильмах, достала из сумочки зажигалку и пачку импортных тонких и длинных сигарет. В её самоуверенной манере держаться проскальзывало что-то нездешнее, несреднегорское, незахолустное, несоветское… Голливудское, что ли?
Из глубин подсознания Подлужного внезапно всплыл анекдот про то, как в ресторане клиент просит официанта:
– Дорогуша, пожалуйста, жареную картошечку. И… пикантная тонкость: с одной стороны она должна быть недожаренной, с другой – пережаренной, с первой – недосоленной, со второй – пересоленной. И когда будешь подавать, будь любезен, швырни блюдо со словами: «Жри, скотина!»
– Кха-кха, – вместо подтверждения обалдело закашлялся гарсон, но заказ исполнил с блеском.
При щедром расчёте официант, не выдержав, осведомился о подоплёке экстраординарного заказа:
– Экскьюз ми, почему так?
– Видишь ли, дорогой мой, – пояснил благодарный клиент, – второй месяц не вылезаю из командировок, а подчас так хочется почувствовать себя, как дома.
Иначе говоря, иногда не столь важно «что» подано, сколько «как». Так и Соболева умела «подать себя». Впрочем, с обратным знаком в сравнении со странным посетителем ресторана – словно дорогое и редкое произведение искусства кокетства и обольщения. Красивая, и (объективно) вместе с тем не исключительная женщина, она искусно преподносила собственную самость, как бы немо изъясняясь: «Вам крупно повезло! Цените выпавший шанс и миг общения со мной! Кто знает, для вас столь редкостная удача, возможно, не повторится уже ни-ког-да».
Она обильно источала флюиды мессианского превосходства, точно фактом своего присутствия уже одаряла благодатью приближённых к ней. В ней было то, что отсутствовало в советских женщинах (хотя внешний шик и блеск зачастую скрывает внутреннюю нищету). И молоденькая дамочка Соболева пыталась встать с мужчиной Подлужным (старше её на десятилетие) «на одну ногу». Как равная с равным.
Увидев, что девушка готовится закурить, Алексей собрал воедино тот оставшийся за минуты контакта с нею остаток прокурорской спеси, которой он обладал, чтобы невозмутимо предупредить её: «Сожалею, у нас к тому же и не курят». При этом его физиономия сама собой едва не приобрела угодливого выражения.
– Ах! Простите, бога ради…, – воскликнула милашка с секундной заминкой.
– …маленькую девочку, – оправляясь от психологического нокдауна и вновь становясь самим собой, подсказал ей Подлужный, вспомнив телефонное недоразумение между ними.
– …маленькую девочку, – посмеиваясь, закончила предложение собеседница, убирая сигареты. – Я совсем упустила из виду, что нахожусь в этом… В монастыре правосудия.