Херувим четырёхликий. Классика самиздата - стр. 14
Фима Стецкий поиграл на аккордеоне, подражая деревенскому гармонисту.
Сонины выдали свой коронный танец под «Ландыши, белый букет…» Всё-таки классно маленький Сонин держит спину. Никто из присутствующих так не умеет. А сморщинившаяся Сонина без устали, как молодая, крутит юбкой и стучит каблучками. Туфли у неё похожи на обувь концертных времён. Неужели оттуда?
Женщины, нарядившись в концертный реквизит, сплясали цыганочку и гопака.
Борода задвинул поэму об имениннице.
Ира Стецкая уже со всеми посмеялась и собрала у себя «девочек», вещая за жизнь, которую лучше видно со столичных высот.
Кисловой нашли, наконец, гитару. Верный Миша, получив команду, навострил уши.
Ольга отъехала от стола, пробуя струны, и, подождав, когда собравшиеся около Стецкой перетекут в стан зрителей, негромко запела. Миша, вдохнув полной грудью, загудел за ней трубным голосом. Вечер перешёл в завершающую стадию.
Рылов пел со всеми, охваченный общей трогательной ностальгией по прошлому, – вернее, подпевал, трудно вспоминая слова. Когда попадалась совсем забытая песня, он мычал и смотрел, как поют другие. Эти люди, что здесь собрались, – как хорошо им в эту минуту, но ведь у каждого есть какие-то беды, нерешённые проблемы, глубоко спрятанные тайны. Что он знал о них, и что они знали о Саше, засидевшемся в холостяцком общежитии до тридцати двух лет?
Его избраннице было тридцать три. Она была хорошая, не гулящая женщина, не стеснявшаяся наговаривать на судьбу, уготовившую ей безбрачную долю, и с замиранием девичьего сердца ждущая свой последний шанс. Им стал Саша, а она стала шансом для него. На том и сошлись, в любви и уважении друг к другу, но и с набранными за долгое одиночество обидами.
Бог не дал им детей. Только так Рылов мог объяснить бесплодные обследования и объяснения врачей, разводящих руками. У них обоих всё было в порядке. Единственное, что могли сказать врачи —надо было жене рожать раньше.
Через три года бесплодных попыток родить самим, Рыловы взяли девочку из отказников. Славная девочка, ласковая. Росла как солнышко. А выросла – и тоже бездетная. Здоровая, абортов не делала. С замужеством не тянула. И вот уже Маша семь лет замужем, ей под тридцать, а внуков нет. Жена говорит, что это наказание им за грехи неведомых предков. Переживает, что зять от Маши загуляет и бросит её, родив на стороне.
– Привет, Сашок! – прервал невесёлые мысли Стецкий.
Фима уже давно пустился в путь вокруг стола, по очереди подсаживаясь поговорить со старыми приятелями. Александр Владимирович следил за его приближением, ждал, а всё равно в последний момент потерял из вида.